— Каково же будет вам, — говорил Фома, — если собственная ваша мать, так сказать, виновница
дней ваших, возьмет палочку и, опираясь на нее, дрожащими и иссохшими от голода руками начнет и в самом деле испрашивать себе подаяния?
Неточные совпадения
— Ну вот, дядюшка, я и приехал! — начал я, переменяя разговор и желая добраться поскорее до главного
дела. — Признаюсь вам, письмо
ваше меня так удивило, что я…
— «Чем же я тебе докажу мое уважение, Фома Фомич?» — «А называйте, говорит, меня целый
день:
ваше превосходительство; тогда и докажете уважение».
— Вы извините меня, — продолжал я, — я теперь расстроен, я чувствую, что не так бы следовало мне начать говорить об этом… особенно с вами… Но все равно! По-моему, откровенность в таких
делах лучше всего. Признаюсь… то есть я хотел сказать… вы знаете намерение дядюшки? Он приказал мне искать
вашей руки…
— Совершенно, и еще раз обязуюсь сохранить
вашу тайну в полной неприкосновенности; но товарищем
вашим в этом
деле я быть не могу, о чем и считаю долгом объявить вам немедленно.
— Конечно, если смотреть с
вашей точки зрения, то, пожалуй, выйдет, что вы сделаете самое великодушное
дело, женясь на Татьяне Ивановне, — отвечал я с саркастическою улыбкою.
— Натурально, поздно! Но тут-то и надо работать, чтоб этого не было. Для чего ж я и прошу
вашего содействия? Одному мне трудно, а вдвоем мы уладим
дело и настоим, чтоб Егор Ильич не делал предложения. Надобно помешать всеми силами, пожалуй, в крайнем случае, поколотить Фому Фомича и тем отвлечь всеобщее внимание, так что им будет не до свадьбы. Разумеется, это только в крайнем случае; я говорю для примера. В этом-то я на вас и надеюсь.
Согласитесь сами: неужели ж терять свое потому только, что какой-то посторонний дурак украл
вашу мысль и не умел взяться за
дело?
— И потому позвольте без объяснений сказать вам только несколько прощальных и напутственных слов, последних слов моих в
вашем, Егор Ильич, доме.
Дело сделано, и его не воротишь! Я надеюсь, что вы понимаете, про какое
дело я говорю. Но умоляю вас на коленях: если в сердце
вашем осталась хотя искра нравственности, обуздайте стремление страстей своих! И если тлетворный яд еще не охватил всего здания, то, по возможности, потушите пожар!
— Молчите и вы, Егор Ильич, это не
ваше дело.
— Глупые вы, глупые! — сказал он, — не головотяпами следует вам по
делам вашим называться, а глуповцами! Не хочу я володеть глупыми! а ищите такого князя, какого нет в свете глупее, — и тот будет володеть вами.
— В кого же дурной быть? А Семен рядчик на другой
день вашего отъезда пришел. Надо будет порядиться с ним, Константин Дмитрич, — сказал приказчик. — Я вам прежде докладывал про машину.
— Нет, я вас не отпущу. В два часа, не более, вы будете удовлетворены во всем.
Дело ваше я поручу теперь особенному человеку, который только что окончил университетский курс. Посидите у меня в библиотеке. Тут все, что для вас нужно: книги, бумага, перья, карандаши — все. Пользуйтесь, пользуйтесь всем — вы господин.
Наконец, я, по крайней мере, вдвое сильнее вас и, кроме того, мне бояться нечего, потому что вам и потом нельзя жаловаться: ведь не захотите же вы предать в самом
деле вашего брата?
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это уж по
вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого
дня и числа… Нехорошо, что у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Хлестаков (рисуется).А
ваши глаза лучше, нежели важные
дела… Вы никак не можете мне помешать, никаким образом не можете; напротив того, вы можете принесть удовольствие.
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют.
Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь
ваша…
Цыфиркин. Да кое-как,
ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных
дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не приходит.
Цыфиркин.
Ваше благородие, завсегда без
дела лаяться изволите.