Неточные совпадения
Раскольников вышел. Он еще мог расслышать,
как по выходе его
начался вдруг оживленный разговор, в котором слышнее
всех отдавался вопросительный голос Никодима Фомича… На улице он совсем очнулся.
«А черт возьми это
все! — подумал он вдруг в припадке неистощимой злобы. — Ну
началось, так и
началось, черт с ней и с новою жизнию!
Как это, господи, глупо!.. А сколько я налгал и наподличал сегодня!
Как мерзко лебезил и заигрывал давеча с сквернейшим Ильей Петровичем! А впрочем, вздор и это! Наплевать мне на них на
всех, да и на то, что я лебезил и заигрывал! Совсем не то! Совсем не то!..»
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет
как прежде, то есть
как было назад тому месяц, али два… али, пожалуй, и три? Ведь это издалека
началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною улыбкой,
как бы
все еще боясь его чем-нибудь раздражить.
— Рассказывать
все по порядку,
как это вдруг тогда
началось, вряд ли нужно, — продолжал Порфирий Петрович, — я думаю, даже и лишнее.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Но скажите, пожалуйста, Антон Антонович,
каким образом
все это
началось, постепенный ход
всего, то есть, дела.
И
началась тут промеж глуповцев радость и бодренье великое.
Все чувствовали, что тяжесть спала с сердец и что отныне ничего другого не остается,
как благоденствовать. С бригадиром во главе двинулись граждане навстречу пожару, в несколько часов сломали целую улицу домов и окопали пожарище со стороны города глубокою канавой. На другой день пожар уничтожился сам собою вследствие недостатка питания.
Начались подвохи и подсылы с целью выведать тайну, но Байбаков оставался нем
как рыба и на
все увещания ограничивался тем, что трясся
всем телом. Пробовали споить его, но он, не отказываясь от водки, только потел, а секрета не выдавал. Находившиеся у него в ученье мальчики могли сообщить одно: что действительно приходил однажды ночью полицейский солдат, взял хозяина, который через час возвратился с узелком, заперся в мастерской и с тех пор затосковал.
Начались драки, бесчинства и увечья; ходили друг против дружки и в одиночку и стена на стену, и
всего больше страдал от этой ненависти город, который очутился
как раз посередке между враждующими лагерями.
В душе ее в тот день,
как она в своем коричневом платье в зале Арбатского дома подошла к нему молча и отдалась ему, — в душе ее в этот день и час совершился полный разрыв со
всею прежнею жизнью, и
началась совершенно другая, новая, совершенно неизвестная ей жизнь, в действительности же продолжалась старая.