Неточные совпадения
— Сегодня? — так и
вздрогнула вся Татьяна Павловна, — да быть же
того не может, он бы сказал. Он тебе сказал? — повернулась она к матери.
То есть не припомню я вам всех его слов, только я тут прослезилась, потому вижу, и у Оли
вздрогнули от благодарности губки: «Если и принимаю, — отвечает она ему, —
то потому, что доверяюсь честному и гуманному человеку, который бы мог быть моим отцом»…
Я до сих пор не понимаю, что у него тогда была за мысль, но очевидно, он в
ту минуту был в какой-то чрезвычайной тревоге (вследствие одного известия, как сообразил я после). Но это слово «он тебе все лжет» было так неожиданно и так серьезно сказано и с таким странным, вовсе не шутливым выражением, что я весь как-то нервно
вздрогнул, почти испугался и дико поглядел на него; но Версилов поспешил рассмеяться.
Когда я очутился на улице и дохнул уличного холодного воздуху,
то так и
вздрогнул от сильнейшего ощущения — почти животного и которое я назвал бы плотоядным.
Я до
того закричал на лакея, что он
вздрогнул и отшатнулся; я немедленно велел ему отнести деньги назад и чтобы «барин его сам принес» — одним словом, требование мое было, конечно, бессвязное и, уж конечно, непонятное для лакея. Однако ж я так закричал, что он пошел. Вдобавок, в зале, кажется, мой крик услышали, и говор и смех вдруг затихли.
Князь сидел на диване за круглым столом, а Анна Андреевна в другом углу, у другого накрытого скатертью стола, на котором кипел вычищенный как никогда хозяйский самовар, приготовляла ему чай. Я вошел с
тем же строгим видом в лице, и старичок, мигом заметив это, так и
вздрогнул, и улыбка быстро сменилась в лице его решительно испугом; но я тотчас же не выдержал, засмеялся и протянул ему руки; бедный так и бросился в мои объятия.
Князь проснулся примерно через час по ее уходе. Я услышал через стену его стон и тотчас побежал к нему; застал же его сидящим на кровати, в халате, но до
того испуганного уединением, светом одинокой лампы и чужой комнатой, что, когда я вошел, он
вздрогнул, привскочил и закричал. Я бросился к нему, и когда он разглядел, что это я,
то со слезами радости начал меня обнимать.
Маслова то сидела неподвижно, слушая чтеца и смотря на него,
то вздрагивала и как бы хотела возражать, краснела и потом тяжело вздыхала, переменяла положение рук, оглядывалась и опять уставлялась на чтеца.
Сверкнула молния; разорванная ею
тьма вздрогнула и, на миг открыв поглощённое ею, вновь слилась. Секунды две царила подавляющая тишина, потом, как выстрел, грохнул гром, и его раскаты понеслись над домом. Откуда-то бешено рванулся ветер, подхватил пыль и сор с земли, и всё, поднятое им, закружилось, столбом поднимаясь кверху. Летели соломинки, бумажки, листья; стрижи с испуганным писком пронизывали воздух, глухо шумела листва деревьев, на железо крыши дома сыпалась пыль, рождая гулкий шорох.
Ордынов нахмурил брови и злобно посмотрел на старика.
Тот вздрогнул от его взгляда. Слепое бешенство закипело в груди Ордынова. Он каким-то животным инстинктом чуял близ себя врага на смерть. Он сам не мог понять, что с ним делается, рассудок отказывался служить ему.
Не помню, как я в этом самом зале // Пришел в себя — но было уж светло; // Лежал я на диване; хлопотали // Вокруг меня родные; тяжело // Дышалось мне, бессвязные блуждали // Понятья врозь; меня — то жаром жгло, //
То вздрагивал я, словно от морозу, — // Поблекшую рука сжимала розу…
Неточные совпадения
На грязном голом полу валялись два полуобнаженные человеческие остова (это были сами блаженные, уже успевшие возвратиться с богомолья), которые бормотали и выкрикивали какие-то бессвязные слова и в
то же время
вздрагивали, кривлялись и корчились, словно в лихорадке.
Вспомнив об Алексее Александровиче, она тотчас с необыкновенною живостью представила себе его как живого пред собой, с его кроткими, безжизненными, потухшими глазами, синими жилами на белых руках, интонациями и треском пальцев и, вспомнив
то чувство, которое было между ними и которое тоже называлось любовью,
вздрогнула от отвращения.
Алексей Александрович
вздрогнул при упоминании о жене, но тотчас же на лице его установилась
та мертвая неподвижность, которая выражала совершенную беспомощность в этом деле.
Еще в первое время по возвращении из Москвы, когда Левин каждый раз
вздрагивал и краснел, вспоминая позор отказа, он говорил себе: «так же краснел и
вздрагивал я, считая всё погибшим, когда получил единицу за физику и остался на втором курсе; так же считал себя погибшим после
того, как испортил порученное мне дело сестры. И что ж? — теперь, когда прошли года, я вспоминаю и удивляюсь, как это могло огорчать меня.
То же будет и с этим горем. Пройдет время, и я буду к этому равнодушен».
— Ну, так до свиданья. Ты заедешь чай пить, и прекрасно! — сказала она и вышла, сияющая и веселая. Но, как только она перестала видеть его, она почувствовала
то место на руке, к которому прикоснулись его губы, и с отвращением
вздрогнула.