Неточные совпадения
Вошли две дамы, обе девицы, одна — падчерица одного двоюродного брата покойной жены князя, или что-то в этом роде, воспитанница его, которой он уже выделил приданое и которая (замечу для будущего) и сама была с деньгами; вторая — Анна Андреевна Версилова, дочь Версилова, старше меня тремя годами, жившая с своим братом у Фанариотовой и которую я видел до этого времени всего только раз в моей жизни, мельком
на улице, хотя с братом ее, тоже мельком, уже имел в Москве стычку (очень может быть, и упомяну об этой стычке впоследствии, если
место будет, потому что в сущности
не стоит).
— Крафт мне рассказал его содержание и даже показал мне его… Прощайте! Когда я бывал у вас в кабинете, то робел при вас, а когда вы уходили, я готов был броситься и целовать то
место на полу, где
стояла ваша нога… — проговорил я вдруг безотчетно, сам
не зная как и для чего, и,
не взглянув
на нее, быстро вышел.
— Садись, присядь, ноги-то небось
не стоят еще, — приветливо пригласил он меня, указав мне
на место подле себя и все продолжая смотреть мне в лицо тем же лучистым взглядом. Я сел подле него и сказал...
Все закричали, зарадовались, а солдат, как
стоял, так ни с
места, точно в столб обратился,
не понимает ничего;
не понял ничего и из того, что председатель сказал ему в увещание, отпуская
на волю.
Сказав это, он вдруг ушел; я же остался,
стоя на месте и до того в смущении, что
не решился воротить его. Выражение «документ» особенно потрясло меня: от кого же бы он узнал, и в таких точных выражениях, как
не от Ламберта? Я воротился домой в большом смущении. Да и как же могло случиться, мелькнуло во мне вдруг, чтоб такое «двухлетнее наваждение» исчезло как сон, как чад, как видение?
— Ни с
места! — завопил он, рассвирепев от плевка, схватив ее за плечо и показывая револьвер, — разумеется для одной лишь острастки. — Она вскрикнула и опустилась
на диван. Я ринулся в комнату; но в ту же минуту из двери в коридор выбежал и Версилов. (Он там
стоял и выжидал.)
Не успел я мигнуть, как он выхватил револьвер у Ламберта и из всей силы ударил его револьвером по голове. Ламберт зашатался и упал без чувств; кровь хлынула из его головы
на ковер.
Он не сидел,
не стоял на месте, то совался к бабушке, то бежал к Марфеньке и силился переговорить обеих. Почти в одну и ту же минуту лицо его принимало серьезное выражение, и вдруг разливался по нем смех и показывались крупные белые зубы, на которых, от торопливости его говора или от смеха, иногда вскакивал и пропадал пузырь.
Неточные совпадения
А вы —
стоять на крыльце, и ни с
места! И никого
не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и
не с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Он
не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой души прохвост, а это тоже своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего
не знал ни о процессе образования рек, ни о законах, по которому они текут вниз, а
не вверх, но был убежден, что
стоит только указать: от сих
мест до сих — и
на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет продолжать течь река.
Он решился. Река
не захотела уйти от него — он уйдет от нее.
Место,
на котором
стоял старый Глупов, опостылело ему. Там
не повинуются стихии, там овраги и буераки
на каждом шагу преграждают стремительный бег; там воочию совершаются волшебства, о которых
не говорится ни в регламентах, ни в сепаратных предписаниях начальства. Надо бежать!
Шли они по ровному
месту три года и три дня, и всё никуда прийти
не могли. Наконец, однако, дошли до болота. Видят,
стоит на краю болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет.
Уже совсем стемнело, и
на юге, куда он смотрел,
не было туч. Тучи
стояли с противной стороны. Оттуда вспыхивала молния, и слышался дальний гром. Левин прислушивался к равномерно падающим с лип в саду каплям и смотрел
на знакомый ему треугольник звезд и
на проходящий в середине его млечный путь с его разветвлением. При каждой вспышке молнии
не только млечный путь, но и яркие звезды исчезали, но, как только потухала молния, опять, как будто брошенные какой-то меткой рукой, появлялись
на тех же
местах.