Неточные совпадения
«Я
буду не один, — продолжал я раскидывать, ходя как угорелый все эти последние дни
в Москве, — никогда теперь уже не
буду один, как
в столько ужасных лет до сих пор: со мной
будет моя идея, которой я никогда не изменю, даже и
в том случае, если б они мне все там понравились, и дали мне счастье, и я прожил бы с ними хоть десять лет!» Вот это-то впечатление, замечу вперед, вот именно эта-то двойственность
планов и целей моих, определившаяся еще
в Москве и которая не оставляла меня ни на один миг
в Петербурге (ибо не знаю,
был ли такой день
в Петербурге, который бы я не ставил впереди моим окончательным сроком, чтобы порвать с ними и удалиться), — эта двойственность, говорю я, и
была, кажется, одною из главнейших причин многих моих неосторожностей, наделанных
в году, многих мерзостей, многих даже низостей и, уж разумеется, глупостей.
— Долго рассказывать… А отчасти моя идея именно
в том, чтоб оставили меня
в покое. Пока у меня
есть два рубля, я хочу жить один, ни от кого не зависеть (не беспокойтесь, я знаю возражения) и ничего не делать, — даже для того великого будущего человечества, работать на которого приглашали господина Крафта. Личная свобода, то
есть моя собственная-с, на первом
плане, а дальше знать ничего не хочу.
В этом
плане, несмотря на страстную решимость немедленно приступить к выполнению, я уже чувствовал,
было чрезвычайно много нетвердого и неопределенного
в самых важных пунктах; вот почему почти всю ночь я
был как
в полусне, точно бредил, видел ужасно много снов и почти ни разу не заснул как следует.
Было ровно двенадцать часов; я прошел
в следующую комнату, подумал, сообразил о новом
плане и, воротясь, разменял у банка мои кредитки на полуимпериалы.
Теперь сделаю резюме: ко дню и часу моего выхода после болезни Ламберт стоял на следующих двух точках (это-то уж я теперь наверно знаю): первое, взять с Анны Андреевны за документ вексель не менее как
в тридцать тысяч и затем помочь ей напугать князя, похитить его и с ним вдруг обвенчать ее — одним словом,
в этом роде. Тут даже составлен
был целый
план; ждали только моей помощи, то
есть самого документа.
Этот
план был излюблен и взлелеян
в мечтах его.
Повторяю:
было одно такое обстоятельство, через которое он почти не сомневался
в успехе второго
плана, но, как сказал уже я, объясню это после.
Последнее словечко и важнейшее: знал ли что-нибудь к тому дню Версилов и участвовал ли уже тогда
в каких-нибудь хоть отдаленных
планах с Ламбертом? Нет, нет и нет, тогда еще нет, хотя, может
быть, уже
было закинуто роковое словцо… Но довольно, довольно, я слишком забегаю вперед.
Но он уже стоял
в раздумье — и дал мне уйти: у него уже, может
быть, замелькал
в голове новый
план.
План состоял
в том, чтобы вдруг, без всяких подходов и наговоров, разом объявить все князю, испугать его, потрясти его, указать, что его неминуемо ожидает сумасшедший дом, и когда он упрется, придет
в негодование, станет не верить, то показать ему письмо дочери: «дескать, уж
было раз намерение объявить сумасшедшим; так теперь, чтоб помешать браку, и подавно может
быть».
Неточные совпадения
План был начертан обширный. Сначала направиться
в один угол выгона; потом, перерезав его площадь поперек, нагрянуть
в другой конец; потом очутиться
в середине, потом ехать опять по прямому направлению, а затем уже куда глаза глядят. Везде принимать поздравления и дары.
Из рассказа его видно, что глуповцы беспрекословно подчиняются капризам истории и не представляют никаких данных, по которым можно
было бы судить о степени их зрелости,
в смысле самоуправления; что, напротив того, они мечутся из стороны
в сторону, без всякого
плана, как бы гонимые безотчетным страхом.
— Я человек простой-с, — говорил он одним, — и не для того сюда приехал, чтоб издавать законы-с. Моя обязанность наблюсти, чтобы законы
были в целости и не валялись по столам-с. Конечно, и у меня
есть план кампании, но этот
план таков: отдохнуть-с!
Она поехала
в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала
план действий. Она приедет рано утром,
в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она
будет иметь
в руках деньги, которые даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она не приготовила только тех слов, которые она скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
Исправляя ногу, он беспрестанно всматривался
в фигуру Иоанна на заднем
плане, которой посетители не заметили, но которая, он знал,
была верх совершенства.