Неточные совпадения
Тут был и еще наблюдатель, который тоже еще не избавился от своего чуть не онемения при виде Настасьи Филипповны; но он хоть и стоял «столбом»,
на прежнем
месте своем, в
дверях гостиной, однако успел заметить бледность и злокачественную перемену лица Гани. Этот наблюдатель был князь. Чуть не в испуге, он вдруг машинально ступил вперед.
— Да и я бы насказал
на вашем
месте, — засмеялся князь Фердыщенке. — Давеча меня ваш портрет поразил очень, — продолжал он Настасье Филипповне, — потом я с Епанчиными про вас говорил… а рано утром, еще до въезда в Петербург,
на железной дороге, рассказывал мне много про вас Парфен Рогожин… И в ту самую минуту, как я вам
дверь отворил, я о вас тоже думал, а тут вдруг и вы.
Дверь отворил сам Парфен Семеныч; увидев князя, он до того побледнел и остолбенел
на месте, что некоторое время похож был
на каменного истукана, смотря своим неподвижным и испуганным взглядом и скривив рот в какую-то в высшей степени недоумевающую улыбку, — точно в посещении князя он находил что-то невозможное и почти чудесное.
Неточные совпадения
В следующую речь Стародума Простаков с сыном, вышедшие из средней
двери, стали позади Стародума. Отец готов его обнять, как скоро дойдет очередь, а сын подойти к руке. Еремеевна взяла
место в стороне и, сложа руки, стала как вкопанная, выпяля глаза
на Стародума, с рабским подобострастием.
Горница была большая, с голландскою печью и перегородкой. Под образами стоял раскрашенный узорами стол, лавка и два стула. У входа был шкафчик с посудой. Ставни были закрыты, мух было мало, и так чисто, что Левин позаботился о том, чтобы Ласка, бежавшая дорогой и купавшаяся в лужах, не натоптала пол, и указал ей
место в углу у
двери. Оглядев горницу, Левин вышел
на задний двор. Благовидная молодайка в калошках, качая пустыми ведрами
на коромысле, сбежала впереди его зa водой к колодцу.
Карл Иваныч, с очками
на носу и книгой в руке, сидел
на своем обычном
месте, между
дверью и окошком.
Он стоял подле письменного стола и, указывая
на какие-то конверты, бумаги и кучки денег, горячился и с жаром толковал что-то приказчику Якову Михайлову, который, стоя
на своем обычном
месте, между
дверью и барометром, заложив руки за спину, очень быстро и в разных направлениях шевелил пальцами.
Сонечка занимала все мое внимание: я помню, что, когда Володя, Этьен и я разговаривали в зале
на таком
месте, с которого видна была Сонечка и она могла видеть и слышать нас, я говорил с удовольствием; когда мне случалось сказать, по моим понятиям, смешное или молодецкое словцо, я произносил его громче и оглядывался
на дверь в гостиную; когда же мы перешли
на другое
место, с которого нас нельзя было ни слышать, ни видеть из гостиной, я молчал и не находил больше никакого удовольствия в разговоре.