Мать ее была старая старуха, и у ней, в их маленьком, совсем ветхом домишке, в два окна, было отгорожено одно окно, по дозволению деревенского начальства; из этого окна ей позволяли торговать
снурками, нитками, табаком, мылом, все на самые мелкие гроши, тем она и пропитывалась.
Но один у другого подглядел, в последние два дня, часы, серебряные, на бисерном желтом
снурке, которых, видно, не знал у него прежде.