Неточные совпадения
Наконец, он рассердился совсем и круто прибавил: «А то вы, пожалуй, их в воксал, на
рулетку, поведете.
— Теперь не в этом дело. Слушайте и запомните: возьмите эти семьсот флоринов и ступайте играть, выиграйте мне на
рулетке сколько можете больше; мне деньги во что бы ни стало теперь нужны.
Меня точно в голову ударило после приказания идти на
рулетку.
Однакож у меня было ее поручение — выиграть на
рулетке во что бы ни стало. Мне некогда было раздумывать: для чего и как скоро надо выиграть и какие новые соображения родились в этой вечно рассчитывающей голове? К тому же в эти две недели, очевидно, прибавилась бездна новых фактов, об которых я еще не имел понятия. Все это надо было угадать, во все проникнуть, и как можно скорее. Но покамест теперь некогда: надо было отправляться на
рулетку.
Как это ни смешно, что я так много жду для себя от
рулетки, но мне кажется, еще смешнее рутинное мнение, всеми признанное, что глупо и нелепо ожидать чего-нибудь от игры.
Во всяком случае я определил сначала присмотреться и не начинать ничего серьезного в этот вечер. В этот вечер, если б что и случилось, то случилось бы нечаянно и слегка, — и я так и положил. К тому же надо было и самую игру изучить; потому что, несмотря на тысячи описаний
рулетки, которые я читал всегда с такою жадностию, я решительно ничего не понимал в ее устройстве до тех пор, пока сам не увидел.
Что для Ротшильда мелко, то для меня очень богато, а насчет наживы и выигрыша, так люди и не на
рулетке, а и везде только и делают, что друг у друга что-нибудь отбивают или выигрывают.
Одним словом, на все эти игорные столы,
рулетки и trente et quarante [Тридцать и сорок (фр.) — одна из форм азартной игры.] он должен смотреть не иначе как на забаву, устроенную единственно для его удовольствия.
Впрочем, я здесь наблюдаю и замечаю вовсе не для того, чтобы описывать
рулетку; я приноравливаюсь для себя, чтобы знать, как себя вести на будущее время.
— Так вы решительно продолжаете быть убеждены, что
рулетка ваш единственный исход и спасение? — спросила она насмешливо. Я отвечал опять очень серьезно, что да; что же касается до моей уверенности непременно выиграть, то пускай это будет смешно, я согласен, «но чтоб оставили меня в покое».
— И, однакож, я сама, как ни глупо это, почти тоже надеюсь на одну
рулетку, — сказала она, задумываясь. — А потому вы непременно должны продолжать игру, со мною вместе пополам, и — разумеется — будете. — Тут она ушла от меня, не слушая дальнейших моих возражений.
Я недели за три еще знал об ее намерении играть на
рулетке.
Началось с того, что утром принужден-таки был идти на
рулетку, чтоб играть для Полины Александровны.
— А, по моему мнению,
рулетка только и создана для русских, — сказал я, и, когда француз на мой отзыв презрительно усмехнулся, я заметил ему, что, уж конечно, правда на моей стороне, потому, что, говоря о русских, как об игроках, я гораздо более ругаю их, чем хвалю, и что мне, стало быть, можно верить.
Тем не менее нам, русским, деньги тоже нужны, — прибавил я, — а следственно, мы очень рады и очень падки на такие способы, как, например,
рулетки, где можно разбогатеть вдруг, в два часа, не трудясь.
Ну-с, так вот в чем дело: я уж лучше хочу дебоширить по-русски или разживаться на
рулетке.
— Как же, — спросила она, — вы сами-то на то же самое надеетесь? Две недели назад вы сами мне говорили однажды, много и долго, о том, что вы вполне уверены в выигрыше здесь на
рулетке, и убеждали меня, чтоб я не смотрела на вас, как на безумного; или вы тогда шутили? но я помню, вы говорили так серьезно, что никак нельзя было принять за шутку.
Она поступила прямо в тот разряд играющих на
рулетке дам, которые, подходя к столу, изо всей силы отталкивают плечом игрока, чтобы очистить себе место.
— То-то не знаешь! небось здесь от
рулетки не отходишь? Весь просвистался?
— На
рулетке! я? при моем значении… Я? Опомнитесь, тетушка, вы еще, должно быть, нездоровы…
— Ну, врешь, врешь; небось оттащить не могут; все врешь! Я вот посмотрю, что это за
рулетка такая, сегодня же. Ты, Прасковья, мне расскажи, где что здесь осматривают, да вот и Алексей Иванович покажет, а ты, Потапыч, записывай все места, куда ехать? Что здесь осматривают? — обратилась вдруг она опять к Полине.
Я объяснил, что
рулетки расположены в воксале, в залах. Затем последовали вопросы: много ли их? много ль играют? Целый ли день играют? Как устроены? Я отвечал, наконец, что всего лучше осмотреть это собственными глазами, а что так описывать довольно трудно.
Но, очевидно, генерал боялся воксала: зачем больной человек без ног, да еще старушка, пойдет на
рулетку?
Появление бабушки у
рулетки произвело глубокое впечатление на публику.
Они особенно смотрят за воришками и промышленниками, которых на
рулетках особенно много, по необыкновенному удобству промысла.
Тут же, просто-запросто, стоит только к
рулетке подойти, начать играть, и вдруг, явно и гласно, взять чужой выигрыш и положить в свой карман; если же затеется спор, то мошенник вслух и громко настаивает, что ставка — его собственная.
Trente et quarante мало возбудило ее любопытство; ей больше понравилась
рулетка и что катается шарик.
— Faites le jeu, messieurs! Faites le jeu, messieurs! Rien ne va plus? [Делайте ставку, господа! Делайте ставку! Больше никто не ходит? (фр.)] — возглашал крупёр, приглашая ставить и готовясь вертеть
рулетку.
Факт появления бабушки, вместо ожидаемой с часу на час телеграммы об ее смерти (а стало быть, и о наследстве), до того раздробил всю систему их намерений и принятых решений, что они с решительным недоумением и с каким-то нашедшим на всех столбняком относились к дальнейшим подвигам бабушки на
рулетке.
Но теперь, теперь, когда бабушка совершила такие подвиги на
рулетке, теперь, когда личность бабушки отпечаталась пред ними так ясно и типически (строптивая, властолюбивая старуха et tombee en enfance), — теперь, пожалуй, и все погибло; ведь она, как ребенок, рада, что дорвалась, и, как водится, проиграется в пух.
— Ну, подымайте! — крикнула она, и мы отправились опять на
рулетку.
Бабушка была в нетерпеливом и раздражительном состоянии духа; видно было, что
рулетка у ней крепко засела в голове.
— Шучу, что ли, я, матушка! Сказала — и поеду. Я сегодня пятнадцать тысяч целковых просадила на растреклятой вашей
рулетке. В подмосковной я, пять лет назад, дала обещание церковь из деревянной в каменную перестроить, да вместо того здесь просвисталась. Теперь, матушка, церковь поеду строить.
Выпросит, например, у бабушки за труды пять фридрихсдоров и начнет их тут же ставить на
рулетке, рядом с бабушкиными ставками.
Эта маленькая катастрофа произошла уже вечером; вдруг открылось, что князь гол как сокол и еще на нее же рассчитывал, чтобы занять у нее денег под вексель и поиграть на
рулетке.
В одиннадцатом часу у игорных столов остаются настоящие, отчаянные игроки, для которых на водах существует только одна
рулетка, которые и приехали для нее одной, которые плохо замечают, что вокруг них происходит, и ничем не интересуются во весь сезон, а только играют с утра до ночи и готовы были бы играть, пожалуй, и всю ночь до рассвета, если б можно было.
И всегда они с досадой расходятся, когда в двенадцать часов закрывают
рулетку.
И когда старший крупёр, перед закрытием
рулетки, около двенадцати часов, возглашает: «Les trois derniers coups, messieurs!» [Три последних игры, господа! (фр.)] — то они готовы проставить иногда на этих трех последних ударах все, что у них есть в кармане, — и действительно тут-то наиболее и проигрываются.
Я думаю, с моего прибытия времени прошло не более получаса. Вдруг крупёр уведомил меня, что я выиграл тридцать тысяч флоринов, а так как банк за один раз больше не отвечает, то, стало быть,
рулетку закроют до завтрашнего утра. Я схватил все мое золото, ссыпал его в карманы, схватил все билеты и тотчас перешел на другой стол, в другую залу, где была другая
рулетка; за мною хлынула вся толпа; там тотчас же очистили мне место, и я пустился ставить опять, зря и не считая. Не понимаю, что меня спасло!
За trente et quarante сидит публика аристократическая. Это не
рулетка, это карты. Тут банк отвечает за сто тысяч талеров разом. Наибольшая ставка тоже четыре тысячи флоринов. Я совершенно не знал игры и не знал почти ни одной ставки, кроме красной и черной, которые тут тоже были. К ним-то я и привязался. Весь воксал столпился кругом. Не помню, вздумал ли я в это время хоть раз о Полине. Я тогда ощущал какое-то непреодолимое наслаждение хватать и загребать банковые билеты, нараставшие кучею предо мной.
Я слышал еще третьего дня, что красная на прошлой неделе вышла двадцать два раза сряду; этого даже и не запомнят на
рулетке, и рассказывали с удивлением.
Рассказывали при этом, что приезжавшая бабушка была его мать, которая затем нарочно и появилась из самой России, чтоб воспретить своему сыну брак с m-lle de Cominges, а за ослушание лишить его наследства, и так как он действительно не послушался, то графиня, в его же глазах, нарочно и проиграла все свои деньги на
рулетке, чтоб так уже ему и не доставалось ничего. «Diese Russen!» [Уж эти русские! (нем.)] — повторял обер-кельнер с негодованием, качая головой.
Однажды вечером в Бадене я объявил ему, что желаю с ним расстаться; в тот же вечер я отправился на
рулетку.
Итак, мне остается возможность один только раз пойти теперь на
рулетку, — если выиграю хоть что-нибудь, можно будет продолжать игру; если проиграю — надо опять идти в лакеи, в случае, если не найду сейчас русских, которым бы понадобился учитель.
— Ну, вот видите, мистер Астлей. С одной стороны, сахаровар, а с другой — Аполлон Бельведерский; все это как-то не связывается. А я даже и не сахаровар; я просто мелкий игрок на
рулетке, и даже в лакеях был, что наверное уже известно мисс Полине, потому что у ней, кажется, хорошая полиция.
Если не
рулетка, так другое, подобное ей.
Рулетка — это игра по преимуществу русская.