Неточные совпадения
Конечно, на вопросы мои он всегда отвечал и даже с
таким видом, как будто считал это своею первейшею обязанностью; но после его ответов я
как-то тяготился его дольше расспрашивать; да и на лице его после
таких разговоров всегда виднелось какое-то страдание и утомление.
Этих
как-то невольно уважали; они же, с своей стороны, хотя часто и очень ревнивы были к своей славе, но вообще старались не быть другим в тягость, в пустые ругательства не вступали, вели себя с необыкновенным достоинством, были рассудительны и почти всегда послушны начальству — не из принципа послушания, не из сознания обязанностей, а
так, как будто по какому-то контракту, сознав взаимные выгоды.
Он на всё смотрел
как-то до невероятности свысока, но вовсе не усиливаясь подняться на ходули, а
так,
как-то натурально.
Арестанты смеялись над Сушиловым — не за то, что он сменился (хотя к сменившимся на более тяжелую работу с легкой вообще питают презрение, как ко всяким попавшимся впросак дуракам), а за то, что он взял только красную рубаху и рубль серебром: слишком уж ничтожная плата. Обыкновенно меняются за большие суммы, опять-таки судя относительно. Берут даже и по нескольку десятков рублей. Но Сушилов был
так безответен, безличен и для всех ничтожен, что над ним и смеяться-то
как-то не приходилось.
Приходилось стоять отдельно, а отдельно стоять, когда все работают,
как-то совестно. Но когда действительно
так случилось, что я отошел и стал на конец барки, тотчас же закричали...
Но М.
как-то не мог мне дать отчета, почему ему
так казалось.
Он мне сам сказал один раз,
как-то нечаянно, что я уже «слишком доброй души человек» и «уж
так вы просты,
так просты, что даже жалость берет».
Так как ему предписывалось и в эту минуту выражать в своем лице чрезвычайно много счастья и благородства, то он и сделал это немедленно,
как-то особенно сощурив глаза, смеясь и кивая на майора головой.
Только уж в последнее время, в самый почти день представления, все начали интересоваться: что-то будет?
как-то наши? что плац-майор? удастся ли
так же, как в запрошлом году? и проч.
Но вот, — и решительно не понимаю, как это всегда
так случалось, — но я никогда не мог отказаться от разных услужников и прислужников, которые сами ко мне навязывались и под конец овладевали мной совершенно,
так что они по-настоящему были моими господами, а я их слугой; а по наружности и выходило
как-то само собой, что я действительно барин, не могу обойтись без прислуги и барствую.
Он всё чихал и всю неделю потом чихал даже и во сне,
как-то залпами, по пяти и по шести чихов за раз, аккуратно каждый раз приговаривая: «Господи, далось же
такое наказанье!» В ту минуту он сидел на постели и с жадностью набивал себе нос табаком из бумажного сверточка, чтоб сильнее и аккуратнее прочихаться.
Кто испытал раз эту власть, это безграничное господство над телом, кровью и духом
такого же, как сам, человека,
так же созданного, брата по закону Христову; кто испытал власть и полную возможность унизить самым высочайшим унижением другое существо, носящее на себе образ божий, тот уже поневоле
как-то делается не властен в своих ощущениях.
Никогда еще я не был до сих пор
так оскорблен в остроге, и в этот раз мне было очень тяжело. Но я попал в
такую минуту. В сенях в кухне мне встретился Т-вский, из дворян, твердый и великодушный молодой человек, без большого образования и любивший ужасно Б. Его из всех других различали каторжные и даже отчасти любили. Он был храбр, мужествен и силен, и это
как-то выказывалось в каждом жесте его.
Но мне кажется, что они все-таки чувствовали себя теперь
как-то неловко, смотрели не совсем самоуверенно.
Претензия во всяком случае вещь щекотливая, и хотя жалоба арестантов в сущности и не могла назваться претензией, потому что показывали ее не высшему начальству, а самому же майору, но все-таки было
как-то неловко, нехорошо.
Кроме того, что этот случай нарушил монотонную жизнь острога и раскопал муравейник, — побег, и
такой побег,
как-то родственно отозвался во всех душах и расшевелил в них давно забытые струны; что-то вроде надежды, удали, возможности переменить свою участь зашевелилось во всех сердцах.
Но не
так смотрели на него арестанты: несмотря на то, что Куликов всегда и везде умел поддержать себя, арестанты в душе
как-то перестали уважать его,
как-то более запанибрата стали с ним обходиться.
Замечу здесь мимоходом, что вследствие мечтательности и долгой отвычки свобода казалась у нас в остроге
как-то свободнее настоящей свободы, то есть той, которая есть в самом деле, в действительности. Арестанты преувеличивали понятие о действительной свободе, и это
так естественно,
так свойственно всякому арестанту. Какой-нибудь оборванный офицерский денщик считался у нас чуть не королем, чуть не идеалом свободного человека сравнительно с арестантами, оттого что он ходил небритый, без кандалов и без конвоя.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые
так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в
таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все
как-то позабывал.
Хлестаков. С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики… Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да
так, брат, — отвечает, бывало, —
так как-то всё…» Большой оригинал.
Был, после начала возмущения, день седьмый. Глуповцы торжествовали. Но несмотря на то что внутренние враги были побеждены и польская интрига посрамлена, атаманам-молодцам было
как-то не по себе,
так как о новом градоначальнике все еще не было ни слуху ни духу. Они слонялись по городу, словно отравленные мухи, и не смели ни за какое дело приняться, потому что не знали,
как-то понравятся ихние недавние затеи новому начальнику.
Но
так как Глупов всем изобилует и ничего, кроме розог и административных мероприятий, не потребляет, другие же страны,
как-то: село Недоедово, деревня Голодаевка и проч., суть совершенно голодные и притом до чрезмерности жадные, то естественно, что торговый баланс всегда склоняется в пользу Глупова.
Происходили беспрерывные совещания по ночам; там и сям прорывались одиночные случаи нарушения дисциплины; но все это было
как-то до
такой степени разрозненно, что в конце концов могло самою медленностью процесса возбудить подозрительность даже в
таком убежденном идиоте, как Угрюм-Бурчеев.