Неточные совпадения
— Войдите, войдите ко мне сюда, — настойчиво и повелительно закричала она, — теперь
уж без глупостей! О Господи, что ж вы стояли и молчали такое время? Он мог истечь кровью, мама! Где это вы, как это вы? Прежде всего воды, воды! Надо рану промыть, просто опустить в
холодную воду, чтобы боль перестала, и держать, все держать… Скорей, скорей воды, мама, в полоскательную чашку. Да скорее же, — нервно закончила она. Она была в совершенном испуге; рана Алеши страшно поразила ее.
— Именно не заметил, это вы прекрасно, прокурор, — одобрил вдруг и Митя. Но далее пошла история внезапного решения Мити «устраниться» и «пропустить счастливых мимо себя». И он
уже никак не мог, как давеча, решиться вновь разоблачать свое сердце и рассказывать про «царицу души своей». Ему претило пред этими
холодными, «впивающимися в него, как клопы», людьми. А потому на повторенные вопросы заявил кратко и резко...
Митя проговорил свой внезапный монолог, как бы совсем
уже решившись впредь окончательно замолчать. Прокурор все время следил за ним и, только что он замолчал, с самым
холодным и с самым спокойным видом вдруг проговорил точно самую обыкновенную вещь...
Что-то как бы сотряслось в его мозгу, и весь он задрожал мелкою
холодною дрожью. Тут
уж Смердяков сам удивленно посмотрел на него: вероятно, его, наконец, поразил своею искренностью испуг Ивана.
Неточные совпадения
Перед отъездом Вронского на выборы, обдумав то, что те сцены, которые повторялись между ними при каждом его отъезде, могут только охладить, а не привязать его, Анна решилась сделать над собой все возможные усилия, чтобы спокойно переносить разлуку с ним. Но тот
холодный, строгий взгляд, которым он посмотрел на нее, когда пришел объявить о своем отъезде, оскорбил ее, и еще он не уехал, как спокойствие ее
уже было разрушено.
— Немец
уже взялся было за карман, где у него был карандаш в книжечке, в которой он всё вычислял, но, вспомнив, что он сидит за обедом и заметив
холодный взгляд Вронского, воздержался.
Он тоже помолчал несколько времени и заговорил потом
уже менее пискливым,
холодным голосом, подчеркивая произвольно избранные, не имеющие никакой особенной важности слова.
Я схватил бумаги и поскорее унес их, боясь, чтоб штабс-капитан не раскаялся. Скоро пришли нам объявить, что через час тронется оказия; я велел закладывать. Штабс-капитан вошел в комнату в то время, когда я
уже надевал шапку; он, казалось, не готовился к отъезду; у него был какой-то принужденный,
холодный вид.
Уж мы различали почтовую станцию, кровли окружающих ее саклей, и перед нами мелькали приветные огоньки, когда пахнул сырой,
холодный ветер, ущелье загудело и пошел мелкий дождь. Едва успел я накинуть бурку, как повалил снег. Я с благоговением посмотрел на штабс-капитана…