Неточные совпадения
От города до монастыря было не более версты с небольшим. Алеша спешно пошел по пустынной в этот час
дороге. Почти уже стала
ночь, в тридцати шагах трудно уже было различать предметы. На половине
дороги приходился перекресток. На перекрестке, под уединенною ракитой, завиделась какая-то фигура. Только что Алеша вступил на перекресток, как фигура сорвалась с места, бросилась на него и неистовым голосом прокричала...
— Мама, возьмите его и скорее уведите. Алексей Федорович, не трудитесь заходить ко мне после Катерины Ивановны, а ступайте прямо в ваш монастырь, туда вам и
дорога! А я спать хочу, я всю
ночь не спала.
Он пошел наугад, даже не помня, куда поворотить из избы — направо или налево; вчера
ночью, спеша сюда с батюшкой, он
дороги не заметил.
Ну, так вот этот осужденный на квадриллион постоял, посмотрел и лег поперек
дороги: «Не хочу идти, из принципа не пойду!» Возьми душу русского просвещенного атеиста и смешай с душой пророка Ионы, будировавшего во чреве китове три дня и три
ночи, — вот тебе характер этого улегшегося на
дороге мыслителя.
— И вот что еще хотел тебе сказать, — продолжал каким-то зазвеневшим вдруг голосом Митя, — если бить станут
дорогой аль там, то я не дамся, я убью, и меня расстреляют. И это двадцать ведь лет! Здесь уж ты начинают говорить. Сторожа мне ты говорят. Я лежал и сегодня всю
ночь судил себя: не готов! Не в силах принять! Хотел «гимн» запеть, а сторожевского тыканья не могу осилить! За Грушу бы все перенес, все… кроме, впрочем, побой… Но ее туда не пустят.
Там, где в болоте по ночам раздавалось кваканье лягушек и неслись вопли ограбленных завсегдатаями трактира, засверкали огнями окна дворца обжорства, перед которым стояли день и
ночь дорогие дворянские запряжки, иногда еще с выездными лакеями в ливреях. Все на французский манер в угоду требовательным клиентам сделал Оливье — только одно русское оставил: в ресторане не было фрачных лакеев, а служили московские половые, сверкавшие рубашками голландского полотна и шелковыми поясами.
Неточные совпадения
«Ну полно, полно, миленький! // Ну, не сердись! — за валиком // Неподалеку слышится. — // Я ничего… пойдем!» // Такая
ночь бедовая! // Направо ли, налево ли // С
дороги поглядишь: // Идут дружненько парочки, // Не к той ли роще правятся? // Та роща манит всякого, // В той роще голосистые // Соловушки поют…
«Куда?..» — переглянулися // Тут наши мужики, // Стоят, молчат, потупились… // Уж
ночь давно сошла, // Зажглися звезды частые // В высоких небесах, // Всплыл месяц, тени черные //
Дорогу перерезали // Ретивым ходокам. // Ой тени! тени черные! // Кого вы не нагоните? // Кого не перегоните? // Вас только, тени черные, // Нельзя поймать — обнять!
Днем таяло на солнце, а
ночью доходило до семи градусов; наст был такой, что на возах ездили без
дороги.
Подложили цепи под колеса вместо тормозов, чтоб они не раскатывались, взяли лошадей под уздцы и начали спускаться; направо был утес, налево пропасть такая, что целая деревушка осетин, живущих на дне ее, казалась гнездом ласточки; я содрогнулся, подумав, что часто здесь, в глухую
ночь, по этой
дороге, где две повозки не могут разъехаться, какой-нибудь курьер раз десять в год проезжает, не вылезая из своего тряского экипажа.
Солнце закатилось, и
ночь последовала за днем без промежутка, как это обыкновенно бывает на юге; но благодаря отливу снегов мы легко могли различать
дорогу, которая все еще шла в гору, хотя уже не так круто.