Неточные совпадения
Зайдет она, бывало, в богатую лавку, садится, тут дорогой товар лежит, тут и
деньги,
хозяева никогда ее не остерегаются, знают, что хоть тысячи выложи при ней
денег и забудь, она из них не возьмет ни копейки.
Дома он дополнил сумму, взяв взаймы три рубля от
хозяев, которые дали ему с удовольствием, несмотря на то, что отдавали последние свои
деньги, до того любили его.
Но, таким образом, запомнился и обозначился факт, что «накануне некоторого события, в полдень, у Мити не было ни копейки и что он, чтобы достать
денег, продал часы и занял три рубля у
хозяев, и все при свидетелях».
Но почему же я не могу предположить, например, хоть такое обстоятельство, что старик Федор Павлович, запершись дома, в нетерпеливом истерическом ожидании своей возлюбленной вдруг вздумал бы, от нечего делать, вынуть пакет и его распечатать: „Что, дескать, пакет, еще, пожалуй, и не поверит, а как тридцать-то радужных в одной пачке ей покажу, небось сильнее подействует, потекут слюнки“, — и вот он разрывает конверт, вынимает
деньги, а конверт бросает на пол властной рукой
хозяина и уж, конечно, не боясь никакой улики.
Если пакет лежал на полу как улика, что в нем были
деньги, то почему я не могу утверждать обратное, а именно, что пакет валялся на полу именно потому, что в нем уже не было
денег, взятых из него предварительно самим
хозяином?
Недавно в Петербурге один молодой человек, почти мальчик, восемнадцати лет, мелкий разносчик с лотка, вошел среди бела дня с топором в меняльную лавку и с необычайною, типическою дерзостью убил
хозяина лавки и унес с собою тысячу пятьсот рублей
денег.
Оказалось, что он не заплатил
денег хозяину номеров, в которых стоял, а когда с него потребовали денег, он ударил кого-то; потом он скрылся и теперь справедливо полагает, что полиция не скажет ему спасибо за неплатёж этих денег и за удар; да, кстати, он и нетвёрдо помнит — один удар или два, три или четыре нанёс он.
Неточные совпадения
Он всегда так поспешно выдвигался и задвигался в ту же минуту
хозяином, что наверно нельзя сказать, сколько было там
денег.
— Ура! — закричал Разумихин, — теперь стойте, здесь есть одна квартира, в этом же доме, от тех же
хозяев. Она особая, отдельная, с этими нумерами не сообщается, и меблированная, цена умеренная, три горенки. Вот на первый раз и займите. Часы я вам завтра заложу и принесу
деньги, а там все уладится. А главное, можете все трое вместе жить, и Родя с вами… Да куда ж ты, Родя?
Ой, ребята, бери дружно! //
Хозяину деньги нужно! // Ой, дубинушка, охнем
— Во сне сколько ни ешь — сыт не будешь, а ты — во сне онучи жуешь. Какие мы
хозяева на земле? Мой сын, студент второго курса, в хозяйстве понимает больше нас. Теперь, брат, живут по жидовской науке политической экономии, ее даже девчонки учат. Продавай все и — едем! Там
деньги сделать можно, а здесь — жиды, Варавки, черт знает что… Продавай…
— А ведь я не умылся! Как же это? Да и ничего не сделал, — прошептал он. — Хотел изложить план на бумагу и не изложил, к исправнику не написал, к губернатору тоже, к домовому
хозяину начал письмо и не кончил, счетов не поверил и
денег не выдал — утро так и пропало!