Цитаты со словом «проживают»
Теперь же скажу об этом «помещике» (как его у нас называли, хотя он всю жизнь совсем почти не
жил в своем поместье) лишь то, что это был странный тип, довольно часто, однако, встречающийся, именно тип человека не только дрянного и развратного, но вместе с тем и бестолкового, — но из таких, однако, бестолковых, которые умеют отлично обделывать свои имущественные делишки, и только, кажется, одни эти.
Деда его, то есть самого господина Миусова, отца Аделаиды Ивановны, тогда уже не было в живых; овдовевшая супруга его, бабушка Мити, переехавшая в Москву, слишком расхворалась, сестры же повышли замуж, так что почти целый год пришлось Мите пробыть у слуги Григория и
проживать у него в дворовой избе.
Юность и молодость его протекли беспорядочно: в гимназии он не доучился, попал потом в одну военную школу, потом очутился на Кавказе, выслужился, дрался на дуэли, был разжалован, опять выслужился, много кутил и сравнительно
прожил довольно денег.
И вот молодой человек поселяется в доме такого отца,
живет с ним месяц и другой, и оба уживаются как не надо лучше.
Лишь один только младший сын, Алексей Федорович, уже с год пред тем как
проживал у нас и попал к нам, таким образом, раньше всех братьев.
Да, уже с год как
проживал он тогда в нашем монастыре и, казалось, на всю жизнь готовился в нем затвориться.
Но людей он любил: он, казалось, всю жизнь
жил, совершенно веря в людей, а между тем никто и никогда не считал его ни простячком, ни наивным человеком.
Характерная тоже, и даже очень, черта его была в том, что он никогда не заботился, на чьи средства
живет.
В этом он был совершенная противоположность своему старшему брату, Ивану Федоровичу, пробедствовавшему два первые года в университете, кормя себя своим трудом, и с самого детства горько почувствовавшему, что
живет он на чужих хлебах у благодетеля.
Он долгое время пред тем
прожил не в нашем городе.
Года три-четыре по смерти второй жены он отправился на юг России и под конец очутился в Одессе, где и
прожил сряду несколько лет.
В самое же последнее время он как-то обрюзг, как-то стал терять ровность, самоотчетность, впал даже в какое-то легкомыслие, начинал одно и кончал другим, как-то раскидывался и все чаще и чаще напивался пьян, и если бы не все тот же лакей Григорий, тоже порядочно к тому времени состарившийся и смотревший за ним иногда вроде почти гувернера, то, может быть, Федор Павлович и не
прожил бы без особых хлопот.
Знаешь, в одном монастыре есть одна подгородная слободка, и уж всем там известно, что в ней одни только «монастырские жены»
живут, так их там называют, штук тридцать жен, я думаю…
Едва только он, задумавшись серьезно, поразился убеждением, что бессмертие и Бог существуют, то сейчас же, естественно, сказал себе: «Хочу
жить для бессмертия, а половинного компромисса не принимаю».
Алеше казалось даже странным и невозможным
жить по-прежнему.
Этот искус, эту страшную школу жизни обрекающий себя принимает добровольно в надежде после долгого искуса победить себя, овладеть собою до того, чтобы мог наконец достичь, чрез послушание всей жизни, уже совершенной свободы, то есть свободы от самого себя, избегнуть участи тех, которые всю жизнь
прожили, а себя в себе не нашли.
Алеша
жил в самой келье старца, который очень полюбил его и допустил к себе.
Надо заметить, что Алеша,
живя тогда в монастыре, был еще ничем не связан, мог выходить куда угодно хоть на целые дни, и если носил свой подрясник, то добровольно, чтобы ни от кого в монастыре не отличаться.
Он ужасно интересовался узнать брата Ивана, но вот тот уже
жил два месяца, а они хоть и виделись довольно часто, но все еще никак не сходились: Алеша был и сам молчалив и как бы ждал чего-то, как бы стыдился чего-то, а брат Иван, хотя Алеша и подметил вначале на себе его длинные и любопытные взгляды, кажется, вскоре перестал даже и думать о нем.
Кстати заметить, что
жил он не в доме отца, как Иван Федорович, а отдельно, в другом конце города.
Этот молодой человек готовился поступить в университет; Миусов же, у которого он почему-то пока
жил, соблазнял его с собою за границу, в Цюрих или в Иену, чтобы там поступить в университет и окончить курс.
— Старец Зосима
живет в скиту, в скиту наглухо, шагов четыреста от монастыря, через лесок, через лесок…
— А чем я вам мешаю, Петр Александрович. Посмотрите-ка, — вскричал он вдруг, шагнув за ограду скита, — посмотрите, в какой они долине роз
проживают!
А что до Дидерота, так я этого «рече безумца» раз двадцать от здешних же помещиков еще в молодых летах моих слышал, как у них
проживал; от вашей тетеньки, Петр Александрович, Мавры Фоминишны тоже, между прочим, слышал.
— Какой вздор, и все это вздор, — бормотал он. — Я действительно, может быть, говорил когда-то… только не вам. Мне самому говорили. Я это в Париже слышал, от одного француза, что будто бы у нас в Четьи-Минеи это за обедней читают… Это очень ученый человек, который специально изучал статистику России… долго
жил в России… Я сам Четьи-Минеи не читал… да и не стану читать… Мало ли что болтается за обедом?.. Мы тогда обедали…
Нет, с вами еще можно говорить, можно
жить!
Это я все время вас ощупывал, можно ли с вами
жить?
Лист вам похвальный выдаю: можно с вами
жить!
Они уже с неделю как
жили в нашем городе, больше по делам, чем для богомолья, но уже раз, три дня тому назад, посещали старца.
— Городские мы, отец, городские, по крестьянству мы, а городские, в городу
проживаем. Тебя повидать, отец, прибыла. Слышали о тебе, батюшка, слышали. Сыночка младенчика схоронила, пошла молить Бога. В трех монастырях побывала, да указали мне: «Зайди, Настасьюшка, и сюда, к вам то есть, голубчик, к вам». Пришла, вчера у стояния была, а сегодня и к вам.
Ведь
жив он, жив, ибо жива душа вовеки; и нет его в доме, а он невидимо подле вас.
Жив твой сынок, говорю тебе.
— На тебя глянуть пришла. Я ведь у тебя бывала, аль забыл? Не велика же в тебе память, коли уж меня забыл. Сказали у нас, что ты хворый, думаю, что ж, я пойду его сама повидаю: вот и вижу тебя, да какой же ты хворый? Еще двадцать лет
проживешь, право, Бог с тобою! Да и мало ли за тебя молебщиков, тебе ль хворать?
— О нет, нет, Бог вас у нас не отнимет, вы
проживете еще долго, долго, — вскричала мамаша. — Да и чем вы больны? Вы смотрите таким здоровым, веселым, счастливым.
В мечтах я нередко, говорит, доходил до страстных помыслов о служении человечеству и, может быть, действительно пошел бы на крест за людей, если б это вдруг как-нибудь потребовалось, а между тем я двух дней не в состоянии
прожить ни с кем в одной комнате, о чем знаю из опыта.
Но хоть обольстительница эта и
жила, так сказать, в гражданском браке с одним почтенным человеком, но характера независимого, крепость неприступная для всех, все равно что жена законная, ибо добродетельна, — да-с! отцы святые, она добродетельна!
— Зачем
живет такой человек! — глухо прорычал Дмитрий Федорович, почти уже в исступлении от гнева, как-то чрезвычайно приподняв плечи и почти от того сгорбившись, — нет, скажите мне, можно ли еще позволить ему бесчестить собою землю, — оглядел он всех, указывая на старика рукой. Он говорил медленно и мерно.
Человечество само в себе силу найдет, чтобы
жить для добродетели, даже и не веря в бессмертие души!
Но в момент нашего рассказа в доме
жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек.
Алеша «пронзил его сердце» тем, что «
жил, все видел и ничего не осудил».
Впрочем, ничему не помешал, только все две недели, как
жил болезненный мальчик, почти не глядел на него, даже замечать не хотел и большею частью уходил из избы.
Домой, то есть в дом тех хозяев, у которых
жил ее покойный отец, она являлась примерно раз в неделю, а по зимам приходила и каждый день, но только лишь на ночь, и ночует либо в сенях, либо в коровнике.
Вот этот-то Смердяков и вышел вторым слугой Федора Павловича и
проживал, к началу нашей истории, во флигеле вместе со стариком Григорием и старухой Марфой.
И не женщины вообще он боялся в ней: женщин он знал, конечно, мало, но все-таки всю жизнь, с самого младенчества и до самого монастыря, только с ними одними и
жил.
Но брат Дмитрий
жил далеко и наверно теперь тоже не дома.
Обладательница этого домишка была, как известно было Алеше, одна городская мещанка, безногая старуха, которая
жила со своею дочерью, бывшею цивилизованной горничной в столице, проживавшею еще недавно все по генеральским местам, а теперь уже с год, за болезнию старухи, прибывшею домой и щеголявшею в шикарных платьях.
И мы все, Карамазовы, такие же, и в тебе, ангеле, это насекомое
живет и в крови твоей бури родит.
Тут берега сходятся, тут все противоречия вместе
живут.
Теперь они счастливо
живут.
Была уже при мне девою лет двадцати четырех и
жила с отцом вместе с теткой, сестрой покойной матери.
Цитаты из русской классики со словом «проживают»
Ассоциации к слову «проживают»
Синонимы к слову «проживают»
Предложения со словом «проживать»
- Как будет обставлена гостиная – в доме, где проживают большие семьи, она служит не только для приёма гостей, но также для проведения досуга и развлечений с детьми.
- Дом был старым и в основном здесь проживали люди старшего возраста.
- В любых местах, где люди проживали долго, можно обнаружить сполии.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «проживать»
Значение слова «проживать»
Афоризмы русских писателей со словом «проживать»
- Простейший способ не нуждаться в деньгах — не получать больше, чем нужно, а проживать меньше, чем можно.
- А кто проживает только готовое, ума и образования не понимает, действует только по своему невежеству, с обидой и с насмешкой над человечеством, и только себе на потеху, тот мерзавец своей жизни.
- Кто проживает только готовое, ума и образования не понимает, действует только по своему невежеству, с обидой и с насмешкой над человечеством, и только себе на потеху, тот мерзавец своей жизни.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно