— Я вам говорю, я приехала и прямо на интригу наткнулась, Вы ведь читали сейчас письмо Дроздовой, что могло быть яснее? Что же застаю? Сама же эта дура Дроздова, — она всегда только дурой была, — вдруг смотрит вопросительно: зачем, дескать, я приехала? Можете представить, как я была удивлена! Гляжу, а тут финтит эта Лембке и при ней этот кузен, старика Дроздова племянник, — всё ясно! Разумеется,
я мигом всё переделала и Прасковья опять на моей стороне, но интрига, интрига!
Неточные совпадения
Проклятие на эту минуту:
я, кажется, оробел и смотрел подобострастно! Он
мигом всё это заметил и, конечно, тотчас же всё узнал, то есть узнал, что
мне уже известно, кто он такой, что
я его читал и благоговел пред ним с самого детства, что
я теперь оробел и смотрю подобострастно. Он улыбнулся, кивнул еще раз головой и пошел прямо, как
я указал ему. Не знаю, для чего
я поворотил за ним назад; не знаю, для чего
я пробежал подле него десять шагов. Он вдруг опять остановился.
В один
миг припомнилась
мне его догадка о том, что Липутин знает в нашем деле не только больше нашего, но и еще что-нибудь, чего мы сами никогда не узнаем.
С жалкою и потерянною улыбкой, — улыбкой стыда и совершенного отчаяния, и в то же время какого-то странного восторга, прошептал он
мне, на
миг приостанавливаясь...
Сообразив и зная, что у Николая Всеволодовича чрезвычайно много врагов,
я тотчас же послала за одним здесь человеком, за одним тайным и самым мстительным и презренным из всех врагов его, и из разговоров с ним
мигом убедилась в презренном происхождении анонима.
Ну вот этот-то молодой человек и влетел теперь в гостиную, и, право,
мне до сих пор кажется, что он заговорил еще из соседней залы и так и вошел говоря. Он
мигом очутился пред Варварой Петровной.
Можете представить, что когда уехал тогда Николай Всеволодович (
я начинаю с того именно места, где остановился, Варвара Петровна), этот господин, вот этот самый господин Лебядкин
мигом вообразил себя вправе распорядиться пенсионом, назначенным его сестрице, без остатка; и распорядился.
—
Я нарочно крикнул изо всей силы, чтобы вы успели приготовиться, — торопливо, с удивительною наивностью прошептал Петр Степанович, подбегая к столу, и
мигом уставился на пресс-папье и на угол письма.
— То есть если б и подслушивала! —
мигом подхватил, весело возвышая голос и усаживаясь в кресло, Петр Степанович. —
Я ничего против этого,
я только теперь бежал поговорить наедине… Ну, наконец-то
я к вам добился! Прежде всего, как здоровье? Вижу, что прекрасно, и завтра, может быть, вы явитесь, — а?
— Нет, это
я вам скажу тайну новых судов, — приходил в исступление третий. — Если кто своровал или смошенничал, явно пойман и уличен — беги скорей домой, пока время, и убей свою мать.
Мигом во всем оправдают, и дамы с эстрады будут махать батистовыми платочками; несомненная истина!
— И вас. Знаете ли,
я думал отдать мир папе. Пусть он выйдет пеш и бос и покажется черни: «Вот, дескать, до чего
меня довели!» — и всё повалит за ним, даже войско. Папа вверху, мы кругом, а под нами шигалевщина. Надо только, чтобы с папой Internationale согласилась; так и будет. А старикашка согласится
мигом. Да другого ему и выхода нет, вот помяните мое слово, ха-ха-ха, глупо? Говорите, глупо или нет?
А так как
я и без того давно знала, что
меня всего на один
миг только хватит, то взяла и решилась.
Впрочем,
я вам это
мигом слажу: у ней именно теперь сердчишко по Маврикию ноет… должно по крайней мере ныть… и знаете — ей-богу,
мне ее даже несколько жалко!
— А! стало быть, вы не расслышали! Успокойтесь, Маврикий Николаевич жив и здоров, в чем можете
мигом удостовериться, потому что он здесь у дороги, у садовой решетки… и, кажется, всю ночь просидел; промок, в шинели…
Я ехал, он
меня видел.
— Во-первых, вы не туда, — залепетал Петр Степанович, — нам надо сюда, а не мимо сада; а во-вторых, во всяком случае пешком невозможно, до вас три версты, а у вас и одежи нет. Если бы вы капельку подождали.
Я ведь на беговых, лошадь тут на дворе,
мигом подам, посажу и доставлю, так что никто не увидит.
— Не надо, не надо твоих денег,
я сейчас, в один
миг,
я и без револьвера…
— Как? — вздрогнул было Петр Степанович, но
мигом овладел собой, — вот обидчивость! Э, да мы в ярости? — отчеканил он всё с тем же видом обидного высокомерия. — В такой момент нужно бы скорее спокойствие. Лучше всего считать теперь себя за Колумба, а на
меня смотреть как на мышь и
мной не обижаться.
Я это вчера рекомендовал.
— Благодарю вас, Эркель… Ай, вы
мне больной палец тронули (Эркель неловко пожал ему руку; больной палец был приглядно перевязан черною тафтой). — Но
я вам положительно говорю еще раз, что в Петербург
я только пронюхать и даже, может быть, всего только сутки, и тотчас обратно сюда. Воротясь,
я для виду поселюсь в деревне у Гаганова. Если они полагают в чем-нибудь опасность, то
я первый во главе пойду разделить ее. Если же и замедлю в Петербурге, то в тот же
миг дам вам знать… известным путем, а вы им.
Неточные совпадения
Трубят рога охотничьи, // Помещик возвращается // С охоты.
Я к нему: // «Не выдай! Будь заступником!» // — В чем дело? — Кликнул старосту // И
мигом порешил: // — Подпаска малолетнего // По младости, по глупости // Простить… а бабу дерзкую // Примерно наказать! — // «Ай, барин!»
Я подпрыгнула: // «Освободил Федотушку! // Иди домой, Федот!»
Когда бы жизнь домашним кругом //
Я ограничить захотел; // Когда б
мне быть отцом, супругом // Приятный жребий повелел; // Когда б семейственной картиной // Пленился
я хоть
миг единой, — // То, верно б, кроме вас одной, // Невесты не искал иной. // Скажу без блесток мадригальных: // Нашед мой прежний идеал, //
Я, верно б, вас одну избрал // В подруги дней моих печальных, // Всего прекрасного в залог, // И был бы счастлив… сколько мог!
— Много между нами есть старших и советом умнейших, но коли
меня почтили, то мой совет: не терять, товарищи, времени и гнаться за татарином. Ибо вы сами знаете, что за человек татарин. Он не станет с награбленным добром ожидать нашего прихода, а
мигом размытарит его, так что и следов не найдешь. Так мой совет: идти. Мы здесь уже погуляли. Ляхи знают, что такое козаки; за веру, сколько было по силам, отмстили; корысти же с голодного города не много. Итак, мой совет — идти.
Потом от вас
мигом к себе, — там у
меня гости, все пьяные, — беру Зосимова — это доктор, который его лечит, он теперь у
меня сидит, не пьян; этот не пьян, этот никогда не пьян!
«Важнее всего, знает Порфирий иль не знает, что
я вчера у этой ведьмы в квартире был… и про кровь спрашивал? В один
миг надо это узнать, с первого шагу, как войду, по лицу узнать; и-на-че… хоть пропаду, да узнаю!»