Неточные совпадения
У мужчин замечается тот же видимый фатализм; но это опять [не фатализм веры, а фатализм отчаяния:] так,
больной, убежденный в неизбежной близкой
смерти и потерявший доверенность к лекарям, не хочет принимать лекарства.
Мало того, — врачи-психологи говорят, — и нельзя не верить этому, — что всякий
больной, самый отчаянный, до последней [решительной] минуты не теряет надежды на возможность такого средства, не перестает в глубине души ждать его, хотя, по-видимому, уже совершенно покорился своей участи [и готовится к
смерти].
Жена Лещова смотрела дамой лет под тридцать. Она, как-то не под стать комнате при
смерти больного была старательно причесана и одета, точно для выезда, в шелковое платье, в браслете и медальоне. Ее белокурое, довольно полное и красивое лицо совсем не оживлялось глазами неопределенного цвета, немного заспанными. Она улыбнулась Нетову улыбкой женщины, не желающей никого раздражать и способной все выслушать и перенести.
Хирург уж накануне высказал нам в клинике предполагаемую им причину
смерти больной: опухоль, которую он хотел вырезать, оказалась сильно сращенною с внутренностями; вероятно, при удалении этих сращений был незаметно поранен кишечник, и это повело к гнилостному воспалению брюшины.
Неточные совпадения
Брат лег и ― спал или не спал ― но, как
больной, ворочался, кашлял и, когда не мог откашляться, что-то ворчал. Иногда, когда он тяжело вздыхал, он говорил: «Ах, Боже мой» Иногда, когда мокрота душила его, он с досадой выговаривал: «А! чорт!» Левин долго не спал, слушая его. Мысли Левина были самые разнообразные, но конец всех мыслей был один:
смерть.
Левин, которого давно занимала мысль о том, чтобы помирить братьев хотя перед
смертью, писал брату Сергею Ивановичу и, получив от него ответ, прочел это письмо
больному. Сергей Иванович писал, что не может сам приехать, но в трогательных выражениях просил прощения у брата.
Доктор и доктора говорили, что это была родильная горячка, в которой из ста было 99 шансов, что кончится
смертью. Весь день был жар, бред и беспамятство. К полночи
больная лежала без чувств и почти без пульса.
И он вкратце повторил сам себе весь ход своей мысли за эти последние два года, начало которого была ясная, очевидная мысль о
смерти при виде любимого безнадежно
больного брата.
Он у постели
больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания других людей и которого он прежде стыдился, как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее
смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал не только утоление своих страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде не испытывал.