Неточные совпадения
Кроме того, г. Устряловым пересмотрены дела дипломатические в Главном архиве в Москве; дела розыскные и следственные, как-то: дело о Шакловитом, дело о последнем стрелецком бунте 1698 года, дело о царевиче Алексее Петровиче и пр.; официальные донесения иностранных послов и
резидентов, собранные в Париже и Вене.
Из всех этих донесений всего более замечательны донесения цесарского
резидента Отто Плейера, бывшего в России от 1692 года до 1718.
При том же сказания Медведева о причинах бунта совершенно согласны с донесением датского
резидента, Бутенанта фон Розенбуша, напечатанным у г. Устрялова в VI приложении к первому тому «Истории Петра» (стр. 330–346).
К этому г. Устрялов, основываясь на «реляции» датского
резидента, прибавляет следующие подробности.
«Все делалось именем правительства, — замечает очевидец (датский
резидент), — но волею стрельцов: они толпились на площади, пред приказом, и распоряжались как судьи; правеж прекращался только тогда, когда они кричали: «Довольно!» Иные полковники, на которых они более злобились, были наказываемы по два раза в день».
Неточные совпадения
Отвечая ей, он советовал быть как можно осторожнее с французскими офицерами, находившимися в Рагузе, присовокупляя, что французский
резидент при Венецианской республике вдруг переменил тон и стал отзываться о принцессе чрезвычайно странно, и, как кажется, делает это по приказанию Версальского двора.
Она искала знакомства с польским
резидентом в столице католичества, маркизом д'Античи.
Она просила д'Античи дать ей рекомендательное письмо к королю польскому, но
резидент отказался; голосом холодного рассудка советовал он восторженной до экзальтации красавице оставить химерические намерения.
Графиня Пиннеберг жила роскошно и открыто в палатах французского
резидента и искала новых знакомств [В № 38 «Московских ведомостей», 1774, от 13 мая, напечатано известие из Венеции от 18 марта: «Князь Радзивил и его сестра учатся по-турецки и поедут в Рагузу, откуда, как сказывают, турецкая эскадра проводит их в Константинополь».
Так, например, барон Сакен, польский
резидент при дворе Екатерины, только 8 июня 1775 года, то есть почти через месяц, доносил в Париж, что адмирал Грейг привез в Кронштадт женщину, называвшую себя русскою великою княжной, и не ранее половины февраля 1776 года, то есть через два с половиной месяца после смерти пленницы, писал, что сумасшедшая, так называемая принцесса Елизавета, вскоре после того, как привезена в Петербург, отправлена будто бы в Шлиссельбургскую крепость и там умерла 14 февраля от болезни.