Неточные совпадения
Страх Фомы таял, но
пред глазами его все еще покачивалось на черной воде страшное
лицо с оскаленными зубами.
— Шевелись — живее! — звучно крикнул он вниз. Несколько голов поднялось к нему, мелькнули
пред ним какие-то
лица, и одно из них —
лицо женщины с черными глазами — ласково и заманчиво улыбнулось ему. От этой улыбки у него в груди что-то вспыхнуло и горячей волной полилось по жилам. Он оторвался от перил и снова подошел к столу, чувствуя, что щеки у него горят.
— Страхи какие! — не поверил Ефим, с любопытством поглядывая в
лицо хозяина. Но он тотчас же отступил на шаг
пред Фомой.
На улице еще было светло, и на ветвях лип
пред окнами лежал отблеск заката, но комната уже наполнилась сумраком. Огромный маятник каждую секунду выглядывал из-за стекла футляра часов и, тускло блеснув, с глухим, усталым звуком прятался то вправо, то влево. Люба встала и зажгла лампу, висевшую над столом.
Лицо девушки было бледно и сурово.
— Я? Я знаю! — уверенно сказал Щуров, качнув головой, и глаза его потемнели. — Я сам тоже предстану
пред господом… не налегке… Понесу с собой ношу тяжелую
пред святое
лицо его… Я сам тоже тешил дьявола… только я в милость господню верую, а Яшка не верит ни в чох, ни в сон, ни в птичий грай… Яшка в бога не верит… это я знаю! И за то, что не верит, — на земле еще будет наказан!
Но злорадный, торжествующий смех отца царапал ей сердце, и эти морщины, что ползали по
лицу его, как маленькие, темные змейки, внушали ей боязнь за себя
пред ним.
Фома смотрел на бородатые
лица пред собой и чувствовал в себе желание сказать им что-нибудь обидное. Но в голове его все как-то спуталось, он не находил в ней никаких мыслей и наконец, не отдавая себе отчета в словах, сказал с сердцем...
Горький укор, ядовитое презрение выразились на
лице старика. С шумом оттолкнув от стола свое кресло, он вскочил с него и, заложив руки за спину, мелкими шагами стал бегать по комнате, потряхивая головой и что-то говоря про себя злым, свистящим шепотом… Любовь, бледная от волнения и обиды, чувствуя себя глупой и беспомощной
пред ним, вслушивалась в его шепот, и сердце ее трепетно билось.
И старик, за минуту
пред тем упавший духом до жалоб, в тоске метавшийся по комнате, как мышь в мышеловке, теперь с озабоченным
лицом, спокойно и твердо снова подошел к столу, тщательно уставил около него свое кресло и сел, говоря...
Невнимание к нему немножко обижало его и в то же время возбуждало в нем чувство уважения к этим людям с темными, пропитанными свинцовой пылью
лицами. Почти все они вели деловой, серьезный разговор, в речах их сверкали какие-то особенные слова. Никто из них не заискивал
пред ним, не лез к нему с назойливостью, обычной для его трактирных знакомых, товарищей по кутежам. Это нравилось ему…
Пред ним стоял низенький и толстый парень, в блузе и высоких сапогах, и, добродушно улыбаясь, смотрел в
лицо ему. Фоме понравилась его широкая, круглая рожа с толстым носом, и он тоже с улыбочкой ответил...
Фома сидел рядом с Ежовым спиной к огню и видел
пред собою ряд ярко освещенных
лиц, веселых и простых.
А
пред ним сидел солидный человек, строго одетый, очень похожий
лицом на отца и отличавшийся от него только сигарой.
Пред ним встало
лицо крестного, дрожащие от возбуждения морщины, освещаемые радостным блеском его зеленых глаз.
И снова встал
пред Фомой с бледным
лицом и налившимися кровью глазами.
Вольнодумцы, конечно, могут (под личною, впрочем, за сие ответственностью) полагать, что
пред лицом законов естественных все равно, кованая ли кольчуга или кургузая кучерская поддевка облекают начальника, но в глазах людей опытных и серьезных материя сия всегда будет пользоваться особливым перед всеми другими предпочтением.
«Революция силами дикарей. Безумие, какого никогда не знало человечество. И
пред лицом врага. Казацкая мечта. Разин, Пугачев — казаки, они шли против Москвы как государственной организации, которая стесняла их анархическое своеволие. Екатерина правильно догадалась уничтожить Запорожье», — быстро думал он и чувствовал, что эти мысли не могут утешить его.
То же самое, впрочем, бывало, когда он говорил по-немецки, и при этом всегда махал рукой
пред лицом своим, как бы ища ухватить потерянное словечко, и уж никто не мог бы принудить его продолжать начатую речь, прежде чем он не отыщет пропавшего слова.
Протяжным голосом и несколько нараспев начал он меня увещевать; толковал о грехе утаивать истину
пред лицами, назначенными царем, и о бесполезности такой неоткровенности, взяв во внимание всеслышащее ухо божие; он не забыл даже сослаться на вечные тексты, что «нет власти, аще не от бога» и «кесарю — кесарево».
Неточные совпадения
Уж налились колосики. // Стоят столбы точеные, // Головки золоченые, // Задумчиво и ласково // Шумят. Пора чудесная! // Нет веселей, наряднее, // Богаче нет поры! // «Ой, поле многохлебное! // Теперь и не подумаешь, // Как много люди Божии // Побились над тобой, // Покамест ты оделося // Тяжелым, ровным колосом // И стало перед пахарем, // Как войско
пред царем! // Не столько росы теплые, // Как пот с
лица крестьянского // Увлажили тебя!..»
Только когда в этот вечер он приехал к ним
пред театром, вошел в ее комнату и увидал заплаканное, несчастное от непоправимого, им произведенного горя, жалкое и милое
лицо, он понял ту пучину, которая отделяла его позорное прошедшее от ее голубиной чистоты, и ужаснулся тому, что он сделал.
Алексей Александрович стоял
лицом к
лицу пред жизнью,
пред возможностью любви в его жене к кому-нибудь кроме его, и это-то казалось ему очень бестолковым и непонятным, потому что это была сама жизнь.
Анна была хозяйкой только по ведению разговора. И этот разговор, весьма трудный для хозяйки дома при небольшом столе, при
лицах, как управляющий и архитектор,
лицах совершенно другого мира, старающихся не робеть
пред непривычною роскошью и не могущих принимать долгого участия в общем разговоре, этот трудный разговор Анна вела со своим обычным тактом, естественностью и даже удовольствием, как замечала Дарья Александровна.
Подъехав к серьезному болоту, главной цели поездки, Левин невольно подумывал о том, как бы ему избавиться от Васеньки и ходить без помехи. Степан Аркадьич, очевидно, желал того же, и на его
лице Левин видел выражение озабоченности, которое всегда бывает у настоящего охотника
пред началом охоты, и некоторой свойственной ему добродушной хитрости.