Неточные совпадения
У Ежова на диване сидел лохматый человек в блузе, в серых штанах. Лицо у него было темное, точно копченое,
глаза неподвижные и сердитые, над толстыми губами торчали щетинистые солдатские усы. Сидел он на диване с ногами, обняв их большущими ручищами и положив на колени подбородок. Ежов уселся боком в кресле, перекинув ноги через его ручку. Среди книг и бумаг на столе стояла бутылка водки, в комнате пахло соленой
рыбой.
Его злила их солидная стойкость, эта единодушная уверенность в себе, торжествующие лица, громкие голоса, смех. Они уже уселись за столы, уставленные закусками, и плотоядно любовались огромным осетром, красиво осыпанным зеленью и крупными раками. Трофим Зубов, подвязывая салфетку, счастливыми, сладко прищуренными
глазами смотрел на чудовищную
рыбу и говорил соседу, мукомолу Ионе Юшкову...
Здесь можно только задыхаться, и ни одна здоровая мысль не пробьется в эту проклятую дыру, а чувства должны атрофироваться, как атрофируются
глаза рыб, попавших в подземные озера.
Неточные совпадения
Два мальчика в тени ракиты ловили удочками
рыбу. Один, старший, только что закинул удочку и старательно выводил поплавок из-за куста, весь поглощенный этим делом; другой, помоложе, лежал на траве, облокотив спутанную белокурую голову на руки, и смотрел задумчивыми голубыми
глазами на воду. О чем он думал?
— Обедали? — закричал барин, подходя с пойманною
рыбою на берег, держа одну руку над
глазами козырьком в защиту от солнца, другую же пониже — на манер Венеры Медицейской, выходящей из бани.
Хотя распоряжения капитана были вполне толковы, помощник вытаращил
глаза и беспокойно помчался с тарелкой к себе в каюту, бормоча: «Пантен, тебя озадачили. Не хочет ли он попробовать контрабанды? Не выступаем ли мы под черным флагом пирата?» Но здесь Пантен запутался в самых диких предположениях. Пока он нервически уничтожал
рыбу, Грэй спустился в каюту, взял деньги и, переехав бухту, появился в торговых кварталах Лисса.
Покуривая, улыбаясь серыми
глазами, Кутузов стал рассказывать о глупости и хитрости
рыб с тем воодушевлением и знанием, с каким историк Козлов повествовал о нравах и обычаях жителей города. Клим, слушая, путался в неясных, но не враждебных мыслях об этом человеке, а о себе самом думал с досадой, находя, что он себя вел не так, как следовало бы, все время точно качался на качели.
Лицо обветрело и загорело, на ушах, на носу шелушилась кожа, точно чешуя
рыбы, а в
глазах сгустилась печаль.