— Увидишь! Знай — учись, вырастешь — всё увидишь! Может, и сам разбогатеешь… Живи, знай… Охо-хо-о! Вот я жил-жил, глядел-глядел — глаза-то себе и испортил… Вот они, слёзы-то, текут да
текут у меня… и оттого стал я тощо́й да хилый… Истёк, значит, слезой-то!
Неточные совпадения
А здесь душно от запаха преющего мусора; запах этот давил грудь, щипал в носу,
у Ильи, как
у деда, тоже слёзы из глаз
текли…
— Ладно! Я возьму… — сказал он наконец и тотчас вышел вон из комнаты. Решение взять
у дяди деньги было неприятно ему; оно унижало его в своих глазах. Зачем ему сто рублей? Что можно сделать с ними? И он подумал, что, если б дядя предложил ему тысячу рублей, — он сразу перестроил бы свою беспокойную, тёмную жизнь на жизнь чистую, которая
текла бы вдали от людей, в покойном одиночестве… А что, если спросить
у дяди, сколько досталось на его долю денег старого тряпичника? Но эта мысль показалась ему противной…
У ног Ильи широкая пасть оврага была наполнена густой тьмой, и овраг был — как река, в которой безмолвно
текли волны чёрного воздуха.
У него в голове шумело, точно там ручьи
текли. Неподвижно, сцепивши крепко пальцы рук, он стоял за прилавком и смотрел на неё так, точно в ней одной видел всё зло, всю тяжесть своей жизни.
Слезы
потекли у нее из глаз; он нагнулся к ее руке и стал целовать, стараясь скрыть свое волнение, которое, он знал, не имело никакого основания, но которого он не мог преодолеть.
Она не стала целовать нас, как то обыкновенно делывала, а только привстала, посмотрела на нас через очки, и слезы
потекли у нее градом.
Он уже весь обрызган, грязь
течёт у него по животу, который безобразно свисает до колен, человек прыгает по лужам, открыв круглый, как у сома, рот, и одной рукой машет перед лицом, защищая глаза, а другой подхватывает снизу живот свой, точно боясь потерять его.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг,
течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его
у себя. Хотите, прочту?
Она вынула из-под платка корнет, сделанный из красной бумаги, в котором были две карамельки и одна винная ягода, и дрожащей рукой подала его мне.
У меня недоставало сил взглянуть в лицо доброй старушке; я, отвернувшись, принял подарок, и слезы
потекли еще обильнее, но уже не от злости, а от любви и стыда.
Он был очень бедно одет, но зато всегда напомажен так обильно, что мы уверяли, будто
у Грапа в солнечный день помада тает на голове и
течет под курточку.
— Я сама, — говорила Наталья Савишна, — признаюсь, задремала на кресле, и чулок вывалился
у меня из рук. Только слышу я сквозь сон — часу этак в первом, — что она как будто разговаривает; я открыла глаза, смотрю: она, моя голубушка, сидит на постели, сложила вот этак ручки, а слезы в три ручья так и
текут. «Так все кончено?» — только она и сказала и закрыла лицо руками. Я вскочила, стала спрашивать: «Что с вами?»
— А пан разве не знает, что Бог на то создал горелку, чтобы ее всякий пробовал! Там всё лакомки, ласуны: шляхтич будет бежать верст пять за бочкой, продолбит как раз дырочку, тотчас увидит, что не
течет, и скажет: «Жид не повезет порожнюю бочку; верно, тут есть что-нибудь. Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги
у жида, посадить в тюрьму жида!» Потому что все, что ни есть недоброго, все валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и не человек, коли жид.