Похолодев от испуга, Клим стоял на лестнице, у него щекотало в горле,
слезы выкатывались из глаз, ему захотелось убежать в сад, на двор, спрятаться; он подошел к двери крыльца, — ветер кропил дверь осенним дождем. Он постучал в дверь кулаком, поцарапал ее ногтем, ощущая, что в груди что-то сломилось, исчезло, опустошив его. Когда, пересилив себя, он вошел в столовую, там уже танцевали кадриль, он отказался танцевать, подставил к роялю стул и стал играть кадриль в четыре руки с Таней.
Муму принялась есть с обычной своей вежливостью, едва прикасаясь мордочкой до кушанья; Герасим долго глядел на нее; две тяжелые
слезы выкатились вдруг из его глаз: одна упала на крутой лобик собачки, другая — в щи.
Неточные совпадения
Другой раз Кострома, позорно проиграв Чурке партию в городки, спрятался за ларь с овсом у бакалейной лавки, сел там на корточки и молча заплакал, — это было почти страшно: он крепко стиснул зубы, скулы его высунулись, костлявое лицо окаменело, а из черных, угрюмых глаз
выкатываются тяжелые, крупные
слезы. Когда я стал утешать его, он прошептал, захлебываясь
слезами:
Он прикрыл свой пламенный глаз, и из-под ресниц тяжело
выкатилась большая
слеза. Это очень тронуло Кожемякина, он вспомнил точёное лицо старца Иоанна и подумал:
Параша (оборотившись к дому, несколько времени молча смотрит на него). Прощай, дом родительский! Что тут
слез моих пролито! Господи, что
слез! А теперь хоть бы слезинка
выкатилась; а ведь я родилась тут, выросла… Давно ли я ребенком была: думала, что милей тебя и на свете нет, а теперь хоть бы век тебя не видать. Пропадай ты пропадом, тюрьма моя девичья! (Убегает. Гаврило за ней).
Фома сидел, откинувшись на спинку стула и склонив голову на плечо. Глаза его были закрыты, и из-под ресниц одна за другой
выкатывались слезы. Они текли по щекам на усы… Губы Фомы судорожно вздрагивали,
слезы падали с усов на грудь. Он молчал и не двигался, только грудь его вздымалась тяжело и неровно. Купцы посмотрели на бледное, страдальчески осунувшееся, мокрое от
слез лицо его с опущенными книзу углами губ и тихо, молча стали отходить прочь от него…
И — заплакал, бедняга, — на его большие глаза обильно
выкатились слезы, сухонькое, угловатое лицо сморщилось, растерянно ощупывая грудь около сердца, он говорил голосом виноватого: