Неточные совпадения
Весёлое солнце весны ласково смотрело в
окна, но жёлтые стены больницы казались ещё желтее. При свете солнца на штукатурке выступали какие-то пятна, трещины. Двое больных, сидя на койке, играли в карты, молча шлёпая ими. Высокий, худой мужчина бесшумно расхаживал по палате, низко
опустив забинтованную голову. Было тихо, хотя откуда-то доносился удушливый кашель, а в коридоре шаркали туфли больных. Жёлтое лицо Якова было безжизненно, глаза его смотрели тоскливо.
Околоточный сел за стол и начал что-то писать, полицейские стояли по бокам Лунёва; он посмотрел на них и, тяжело вздохнув,
опустил голову. Стало тихо, скрипело перо на бумаге, за
окнами ночь воздвигла непроницаемо чёрные стены. У одного
окна стоял Кирик и смотрел во тьму, вдруг он бросил револьвер в угол комнаты и сказал околоточному...
— Со мной? Со мной счастье! — сказал Левин,
опуская окно кареты, в которой они ехали. — Ничего тебе? а то душно. Со мной счастье! Отчего ты не женился никогда?
Стоявшие говорили так тихо, что она не могла разобрать слов. Осторожно
опустив окно, она так же тихо отворила дверь, выскользнула из сторожки и ничком в густой траве, между росшими кустарниками, поползла к стоявшим за углом.
Неточные совпадения
Степан Аркадьич оглянулся. Landau сидел у
окна, облокотившись на ручку и спинку кресла,
опустив голову. Заметив обращенные на него взгляды, он поднял голову и улыбнулся детски-наивною улыбкой.
Час спустя Павел Петрович уже лежал в постели с искусно забинтованною ногой. Весь дом переполошился; Фенечке сделалось дурно. Николай Петрович втихомолку ломал себе руки, а Павел Петрович смеялся, шутил, особенно с Базаровым; надел тонкую батистовую рубашку, щегольскую утреннюю курточку и феску, не позволил
опускать шторы
окон и забавно жаловался на необходимость воздержаться от пищи.
Осторожно разжав его руки, она пошла прочь. Самгин пьяными глазами проводил ее сквозь туман. В комнате, где жила ее мать, она остановилась,
опустив руки вдоль тела, наклонив голову, точно молясь. Дождь хлестал в
окна все яростнее, были слышны захлебывающиеся звуки воды, стекавшей по водосточной трубе.
— Закройте
окна,
опустите занавеску; на волю не смотреть.
Две лампы освещали комнату; одна стояла на подзеркальнике, в простенке между запотевших серым потом
окон, другая спускалась на цепи с потолка, под нею, в позе удавленника, стоял Диомидов,
опустив руки вдоль тела, склонив голову к плечу; стоял и пристально, смущающим взглядом смотрел на Клима, оглушаемого поющей, восторженной речью дяди Хрисанфа: