Неточные совпадения
Лёжа
на кровати, он закрыл глаза и весь сосредоточился
на ощущении мучительно тоскливой тяжести в груди. За
стеной в трактире колыхался шум и гул, точно быстрые и мутные ручьи текли с
горы в туманный день. Гремело железо подносов, дребезжала посуда, отдельные голоса громко требовали водки, чаю, пива… Половые кричали...
Потом ещё две тёмные фигуры скатились к
стене. Они бросились
на третью, упавшую у подножия
стены, и скоро обе выпрямились… С
горы ещё бежали люди, раздавались удары их ног, крики, пронзительный свист…
Они пошли по коридору. Варвара Васильевна тихо открыла дверь в арестантскую. В задней ее половине, за решеткою, сидел на полу больной. По эту сторону стоял больничный служитель Иван — бледный, с широко открытыми глазами. Маленькая лампочка
горела на стене. Варвара Васильевна шепотом спросила служителя:
Неточные совпадения
Он ушел, и комната налилась тишиной. У
стены,
на курительном столике
горела свеча, освещая портрет Щедрина в пледе; суровое бородатое лицо сердито морщилось, двигались брови, да и все, все вещи в комнате бесшумно двигались, качались. Самгин чувствовал себя так, как будто он быстро бежит, а в нем все плещется, как вода в сосуде, — плещется и, толкая изнутри, еще больше раскачивает его.
Чувствуя себя, как во сне, Самгин смотрел вдаль, где, среди голубоватых холмов снега, видны были черные бугорки изб,
горел костер, освещая белую
стену церкви, красные пятна окон и раскачивая золотую луковицу колокольни.
На перроне станции толпилось десятка два пассажиров, окружая троих солдат с винтовками, тихонько спрашивая их:
Кутузов, задернув драпировку, снова явился в зеркале, большой, белый, с лицом очень строгим и печальным. Провел обеими руками по остриженной голове и, погасив свет, исчез в темноте более густой, чем наполнявшая комнату Самгина. Клим, ступая
на пальцы ног, встал и тоже подошел к незавешенному окну.
Горит фонарь, как всегда, и, как всегда, — отблеск огня
на грязной, сырой
стене.
Когда Самгин вышел в коридор —
на стене горела маленькая лампа, а Николай подметал веником белый сор
на полу, он согнулся поперек коридора и заставил домохозяина остановиться.
За магазином, в небольшой комнатке
горели две лампы, наполняя ее розоватым сумраком; толстый ковер лежал
на полу,
стены тоже были завешаны коврами, высоко
на стене — портрет в черной раме, украшенный серебряными листьями; в углу помещался широкий, изогнутый полукругом диван, пред ним
на столе кипел самовар красной меди, мягко блестело стекло, фарфор. Казалось, что магазин, грубо сверкающий серебром и золотом, — далеко отсюда.