Неточные совпадения
Матери было приятно видеть, что
сын ее становится непохожим на фабричную молодежь, но когда она заметила, что он сосредоточенно и упрямо выплывает куда-то
в сторону из темного потока жизни, — это вызвало
в душе ее чувство смутного опасения.
Мать засмеялась. У нее еще сладко замирало сердце, она была опьянена радостью, но уже что-то скупое и осторожное вызывало
в ней желание видеть
сына спокойным, таким, как всегда. Было слишком хорошо
в душе, и она хотела, чтобы первая — великая — радость ее жизни сразу и навсегда сложилась
в сердце такой живой и сильной, как пришла. И, опасаясь, как бы не убавилось счастья, она торопилась скорее прикрыть его, точно птицелов случайно пойманную им редкую птицу.
— Для Паши это не велика потеря, да и мне эти свидания только
душу рвут! Говорить ни о чем нельзя. Стоишь против
сына дурой, а тебе
в рот смотрят, ждут — не скажешь ли чего лишнего…
Ей, женщине и матери, которой тело
сына всегда и все-таки дороже того, что зовется
душой, — ей было страшно видеть, как эти потухшие глаза ползали по его лицу, ощупывали его грудь, плечи, руки, терлись о горячую кожу, точно искали возможности вспыхнуть, разгореться и согреть кровь
в отвердевших жилах,
в изношенных мускулах полумертвых людей, теперь несколько оживленных уколами жадности и зависти к молодой жизни, которую они должны были осудить и отнять у самих себя.
Стоя среди комнаты полуодетая, она на минуту задумалась. Ей показалось, что нет ее, той, которая жила тревогами и страхом за
сына, мыслями об охране его тела, нет ее теперь — такой, она отделилась, отошла далеко куда-то, а может быть, совсем сгорела на огне волнения, и это облегчило, очистило
душу, обновило сердце новой силой. Она прислушивалась к себе, желая заглянуть
в свое сердце и боясь снова разбудить там что-либо старое, тревожное.
Неточные совпадения
Как ни запуганы были умы, но потребность освободить
душу от обязанности вникать
в таинственный смысл выражения"курицын
сын"была настолько сильна, что изменила и самый взгляд на значение Угрюм-Бурчеева.
Получив письмо мужа, она знала уже
в глубине
души, что всё останется по-старому, что она не
в силах будет пренебречь своим положением, бросить
сына и соединиться с любовником.
— Не могу сказать, чтоб я был вполне доволен им, — поднимая брови и открывая глаза, сказал Алексей Александрович. — И Ситников не доволен им. (Ситников был педагог, которому было поручено светское воспитание Сережи.) Как я говорил вам, есть
в нем какая-то холодность к тем самым главным вопросам, которые должны трогать
душу всякого человека и всякого ребенка, — начал излагать свои мысли Алексей Александрович, по единственному, кроме службы, интересовавшему его вопросу — воспитанию
сына.
Воспоминание о вас для вашего
сына может повести к вопросам с его стороны, на которые нельзя отвечать, не вложив
в душу ребенка духа осуждения к тому, что должно быть для него святыней, и потому прошу понять отказ вашего мужа
в духе христианской любви. Прошу Всевышнего о милосердии к вам.
«Это новое чувство не изменило меня, не осчастливило, не просветило вдруг, как я мечтал, — так же как и чувство к
сыну. Никакого сюрприза тоже не было. А вера — не вера — я не знаю, что это такое, — но чувство это так же незаметно вошло страданиями и твердо засело
в душе.