Николай пошел наверх — и только что переступил порог, как две тонкие девичьи руки охватили его шею; к
лицу приблизилось нежное личико с широко раскрытыми влажными глазами, и голос, задыхающийся от рыданий, зашептал:
Неточные совпадения
Но только что он хотел ступить шаг, чтобы
приблизиться к ней, она уже почувствовала его приближение, оттолкнула лейку и повернула к нему свое разгоряченное
лицо.
Несмотря на то, что его художественное чувство не переставая работало, собирая себе материал, несмотря на то, что он чувствовал всё большее и большее волнение оттого, что
приближалась минута суждений о его работе, он быстро и тонко из незаметных признаков составлял себе понятие об этих трех
лицах.
Дамы на водах еще верят нападениям черкесов среди белого дня; вероятно, поэтому Грушницкий сверх солдатской шинели повесил шашку и пару пистолетов: он был довольно смешон в этом геройском облачении. Высокий куст закрывал меня от них, но сквозь листья его я мог видеть все и отгадать по выражениям их
лиц, что разговор был сентиментальный. Наконец они
приблизились к спуску; Грушницкий взял за повод лошадь княжны, и тогда я услышал конец их разговора:
Он ярко запомнил выражение
лица Лизаветы, когда он
приближался к ней тогда с топором, а она отходила от него к стене, выставив вперед руку, с совершенно детским испугом в
лице, точь-в-точь как маленькие дети, когда они вдруг начинают чего-нибудь пугаться, смотрят неподвижно и беспокойно на пугающий их предмет, отстраняются назад и, протягивая вперед ручонку, готовятся заплакать.
Действительно, сквозь толпу протеснялся городовой. Но в то же время один господин в вицмундире и в шинели, солидный чиновник лет пятидесяти, с орденом на шее (последнее было очень приятно Катерине Ивановне и повлияло на городового),
приблизился и молча подал Катерине Ивановне трехрублевую зелененькую кредитку. В
лице его выражалось искреннее сострадание. Катерина Ивановна приняла и вежливо, даже церемонно, ему поклонилась.