Неточные совпадения
Громкий говор пугал Евсея, от возбуждённых лиц и криков он бегал и прятался, потому что однажды, в базарный день,
видел, как мужики сначала говорили громко, потом начали кричать и толкать
друг друга, а потом кто-то схватил кол, взмахнул им, ударил.
Евсей вздрогнул, стиснутый холодной печалью, шагнул к двери и вопросительно остановил круглые глаза на жёлтом лице хозяина. Старик крутил пальцами седой клок на подбородке, глядя на него сверху вниз, и мальчику показалось, что он
видит большие, тускло-чёрные глаза. Несколько секунд они стояли так, чего-то ожидая
друг от
друга, и в груди мальчика трепетно забился ещё неведомый ему страх. Но старик взял с полки книгу и, указывая на обложку пальцем, спросил...
Перед глазами Евсея закружились пёстрым хороводом статные, красивые люди в блестящих одеждах, возникала
другая, сказочная жизнь. Она оставалась с ним, когда он лёг спать; среди этой жизни он
видел себя в голубом кафтане с золотом, в красных сапогах из сафьяна и Раису в парче, украшенной самоцветными камнями.
— Вас тоже обижают… Я
видел, вы плакали… Это вы не оттого плакали, что были тогда выпивши, — я понимаю. Я много понимаю — только всё вместе не могу понять. Каждое отдельное я
вижу до последней морщинки, и рядом с ним совсем даже и непохожее — тоже понимаю, а — к чему это всё? Одно с
другим не складывается. Есть одна жизнь и —
другая ещё…
— Ничего я не знаю! — заговорил Евсей, ощущая обидное недовольство собою, и вдруг осмелел. —
Вижу то и это, — а что для чего — не могу понять. Должна быть
другая жизнь…
— Эй, ты, глотай живее! — крикнул Саша Климкову. Обедая, Климков внимательно слушал разговоры и, незаметно рассматривая людей, с удовольствием
видел, что все они — кроме Саши — не хуже, не страшнее
других. Им овладело желание подслужиться к этим людям, ему захотелось сделаться нужным для них. Он положил нож и вилку, быстро вытер губы грязной салфеткой и сказал...
Теперь, наблюдая за ними, он ясно
видел, что эти люди не носят в себе ничего необычного, а для него они не хуже, не опаснее
других. Казалось, что они живут дружнее, чем вообще принято у людей, откровенно рассказывают о своих ошибках и неудачах, часто смеются сами над собой и все вместе одинаково усердно, с разной силой злости, ругают своё начальство.
— Я — по-своему!.. — сказал Евсей, поднимая голову. — Я,
видите ли, насчёт того, что человека найти трудно, — чтобы жить душа в душу и
друг друга не бояться. Чтобы верить человеку…
Всюду собирались толпы людей и оживлённо говорили свободной, смелою речью о близких днях торжества правды, горячо верили в неё, а неверующие молчали, присматриваясь к новым лицам, запоминая новые речи. Часто среди толпы Климков замечал шпионов и, не желая, чтобы они
видели его, поспешно уходил прочь. Чаще
других встречался Мельников. Этот человек возбуждал у Евсея особенный интерес к себе. Около него всегда собиралась тесная куча людей, он стоял в середине и оттуда тёмным ручьём тёк его густой голос.
— Не буду, — сказал Маклаков, подумав. — Ну, вот что — прощай! Прими мой совет — я его даю, жалея тебя, — вылезай скорее из этой службы, — это не для тебя, ты сам понимаешь. Теперь можно уйти —
видишь, какие дни теперь! Мёртвые воскресают, люди верят
друг другу, они могут простить в такие дни многое. Всё могут простить, я думаю. А главное, сторонись Сашки — это больной, безумный, он уже раз заставил тебя брата выдать, — его надо бы убить, как паршивую собаку! Ну, прощай!
Он пошёл переулками, а когда
видел, что встречу идут люди, то переходил на
другую сторону улицы и старался спрятаться в тень. У него родилось и упорно росло предчувствие встречи с Яковом, Ольгой или с кем-либо
другим из их компании.