Неточные совпадения
Но и за эту статью все-таки его устранили из университета, с той поры, имея чин «пострадавшего за свободу», он жил уже не пытаясь изменять течение
истории, был самодоволен, болтлив и, предпочитая всем напиткам красное вино, пил, как все на Руси, не соблюдая
чувства меры.
Взяв газету, он прилег на диван. Передовая статья газеты «Наше слово» крупным, но сбитым шрифтом, со множеством знаков вопроса и восклицания, сердито кричала о людях, у которых «нет
чувства ответственности пред страной, пред
историей».
И — еще раз: эволюция невозможна без сотрудничества классов, — эта истина утверждается всей
историей культурного развития Европы, и отрицать эту истину могут только люди, совершенно лишенные
чувства ответственности пред
историей…
У женщин очень слабо развито
чувство истории, их очень трудно довести до сознания исторической задачи и исторической ценности, их взгляд на жизнь — безнадежно и безвыходно «частный».
Неточные совпадения
Посмотрите, вот нас двое умных людей; мы знаем заранее, что обо всем можно спорить до бесконечности, и потому не спорим; мы знаем почти все сокровенные мысли друг друга; одно слово — для нас целая
история; видим зерно каждого нашего
чувства сквозь тройную оболочку.
Вечера через три-четыре терпеливого чтения дошли наконец до взаимных
чувств молодых людей, до объяснений их, до первого свидания наедине. Вся эта
история была безукоризненно нравственна, чиста и до нестерпимости скучна.
Вера сообщала, бывало, своей подруге мелочной календарь вседневной своей жизни, событий, ощущений, впечатлений, даже
чувств, доверила и о своих отношениях к Марку, но скрыла от нее катастрофу, сказав только, что все кончено, что они разошлись навсегда — и только. Жена священника не знала
истории обрыва до конца и приписала болезнь Веры отчаянию разлуки.
Скрыть выстрела не удалось — это правда; но вся главная
история, в главной сущности своей, осталась почти неизвестною; следствие определило только, что некто В., влюбленный человек, притом семейный и почти пятидесятилетний, в исступлении страсти и объясняя свою страсть особе, достойной высшего уважения, но совсем не разделявшей его
чувств, сделал, в припадке безумия, в себя выстрел.
Чувство это было то самое простое
чувство жалости и умиления, которое он испытал в первый раз на свидании с нею в тюрьме и потом, с новой силой, после больницы, когда он, поборов свое отвращение, простил ее за воображаемую
историю с фельдшером (несправедливость которой разъяснилась потом); это было то же самое
чувство, но только с тою разницею, что тогда оно было временно, теперь же оно стало постоянным.