Неточные совпадения
Постепенно начиналась скептическая критика «значения личности в процессе творчества истории», — критика, которая через десятки лет уступила место неумеренному восторгу пред новым героем, «белокурой бестией» Фридриха Ницше. Люди быстро
умнели и, соглашаясь с Спенсером, что «из свинцовых инстинктов не выработаешь золотого поведения», сосредоточивали силы и таланты свои на «самопознании», на
вопросах индивидуального бытия. Быстро подвигались к приятию лозунга «наше время — не время широких задач».
Клим взглянул на некрасивую девочку неодобрительно, он стал замечать, что Люба
умнеет, и это было почему-то неприятно. Но ему очень нравилось наблюдать, что Дронов становится менее самонадеян и уныние выступает на его исхудавшем, озабоченном лице. К его взвизгивающим
вопросам примешивалась теперь нота раздражения, и он слишком долго и громко хохотал, когда Макаров, объясняя ему что-то, пошутил...
— Люди там не лучше, не
умнее, чем везде, — продолжал он. — Редко встретишь человека, для которого основным
вопросом бытия являются любовь, смерть…
Жалобы Лютова он слушал с удовольствием, даже раза два усмехнулся. Ему казалось, что на месте Макарова он говорил бы
умнее, а на
вопрос Лютова...
— Да, — тут многое от церкви, по
вопросу об отношении полов все вообще мужчины мыслят более или менее церковно. Автор —
умный враг и — прав, когда он говорит о «не тяжелом, но губительном господстве женщины». Я думаю, у нас он первый так решительно и верно указал, что женщина бессознательно чувствует свое господство, свое центральное место в мире. Но сказать, что именно она является первопричиной и возбудителем культуры, он, конечно, не мог.
— Не понимаю
вопроса, — сказал Клим. Он чувствовал себя
умнее жандарма, и поэтому жандарм нравился ему своей прямолинейностью, убежденностью и даже физически был приятен, такой крепкий, стремительный.
«Да, она
умнеет», — еще раз подумал Самгин и приласкал ее. Сознание своего превосходства над людями иногда возвышалось у Клима до желания быть великодушным с ними. В такие минуты он стал говорить с Никоновой ласково, даже пытался вызвать ее на откровенность; хотя это желание разбудила в нем Варвара, она стала относиться к новой знакомой очень приветливо, но как бы испытующе. На
вопрос Клима «почему?» — она ответила...
— Государственное хозяйство — машина. Старовата, изработалась? Да, но… Бедная мы страна! И вот тут вмешивается эмоция, которая… которая, может быть, — расчет. За границей наши поднимают
вопрос о создании квалифицированных революционеров.
Умная штука…
Не решая этот
вопрос, он нашел, что было приятно чувствовать себя самым
умным среди этих людей. Неприятна только истерическая выходка этой глупой рыжей куклы.
— Это, кажется, Шульгин, — нетерпеливо бормотал Дронов. — Говорят, он —
умный… А — что значит быть
умным в наши дни? Вот
вопрос!
Потом расспрашивал он врача, доволен ли отпускаемыми припасами, не нужно ли ему чего, и, когда Антон успокоил его на счет свой, завел с ним беседу о состоянии Италии, о папе, о политических отношениях тамошних государств и мнении, какое в них имеют о Руси.
Умные вопросы свои и нередко умные возражения облекал он в грубые формы своего нрава, времени и местности. Довольный ответами Эренштейна, он не раз повторял Аристотелю с видимым удовольствием:
Неточные совпадения
И доктор пред княгиней, как пред исключительно
умною женщиной, научно определил положение княжны и заключил наставлением о том, как пить те воды, которые были не нужны. На
вопрос, ехать ли за границу, доктор углубился в размышления, как бы разрешая трудный
вопрос. Решение наконец было изложено: ехать и не верить шарлатанам, а во всем обращаться к нему.
Нет! нет! пускай умен, час от часу
умнее, // Но вас он сто́ит ли? вот вам один
вопрос.
Но хитрая и
умная барыня не дала никакого другого хода этим
вопросам, и они выглянули у ней только из глаз, и на минуту. Вера, однако, прочла их, хотя та переменила взгляд сомнения на взгляд участия. Прочла и Татьяна Марковна.
Она не поняла его
вопроса и глядела на него во все глаза, почти до простодушия, не свойственного ее
умному и проницательному взгляду.
— Ведь мы никогда не увидимся и — что вам? Скажите мне правду раз навек, на один
вопрос, который никогда не задают
умные люди: любили вы меня хоть когда-нибудь, или я… ошибся?