Неточные совпадения
Подумалось также, что люди, знакомые ему, собираются вокруг его с подозрительной быстротой, естественной только на
сцене театра или на улице, при виде какого-нибудь несчастия. Ехать
в город — не хотелось, волновало любопытство: как встретит Лидия Туробоева?
В театрах, глядя на
сцену сквозь стекла очков, он думал о необъяснимой глупости людей, которые находят удовольствие
в зрелище своих страданий, своего ничтожества и неумения жить без нелепых драм любви и ревности.
Алина выплыла на
сцену маленького, пропыленного
театра такой величественно и подавляюще красивой, что
в темноте зала проплыл тихий гул удивления, все люди как-то покачнулись к
сцене, и казалось, что на лысины мужчин, на оголенные руки и плечи женщин упала сероватая тень. И чем дальше, тем больше сгущалось впечатление, что зал, приподнимаясь, опрокидывается на
сцену.
После первого акта публика устроила Алине овацию, Варвара тоже неистово аплодировала, улыбаясь хмельными глазами; она стояла
в такой позе, как будто ей хотелось прыгнуть на
сцену, где Алина, весело показывая зубы, усмехалась так, как будто все люди
в театре были ребятишками, которых она забавляла.
— Тебя, конечно, — ответила Варвара, как будто она давно ожидала именно этого вопроса. Взяв из его руки папиросу, она закурила и прилегла
в позе одалиски с какой-то картины, опираясь локтем о его колено, пуская
в потолок струйки дыма.
В этой позе она сказала фразу, не раз читанную Самгиным
в романах, — фразу, которую он нередко слышал со
сцены театра...
Самгин чувствовал себя человеком, который случайно попал за кулисы
театра,
в среду третьестепенных актеров, которые не заняты
в драме, разыгрываемой на
сцене, и не понимают ее значения. Глядя на свое отражение
в зеркале, на сухую фигурку, сероватое, угнетенное лицо, он вспомнил фразу из какого-то французского романа...
Артиста этого он видел на
сцене театра в царских одеждах трагического царя Бориса, видел его безумным и страшным Олоферном, ужаснейшим царем Иваном Грозным при въезде его во Псков, — маленькой, кошмарной фигуркой с плетью
в руках, сидевшей криво на коне, над людями, которые кланялись
в ноги коню его; видел гибким Мефистофелем, пламенным сарказмом над людями, над жизнью; великолепно, поражающе изображал этот человек ужас безграничия власти.
— Ну, и пускай Малый
театр едет
в провинцию, а настоящий, культурно-политический
театр пускай очистится от всякого босячества, нигилизма — и дайте ему место
в Малом, так-то-с! У него хватит людей на две
сцены — не беспокойтесь!
Величественно, как на
сцене театра, вошла дама,
в костюме, отделанном мехом, следом за нею щеголеватый студент с бескровным лицом. Дама тотчас заговорила о недостатке съестных продуктов и о дороговизне тех, которые еще не съедены.
Неточные совпадения
Нынче менее, чем когда-нибудь, обратил он внимание на знакомую, привычную обстановку, на
сцену, на этот шум, на всё это знакомое, неинтересное, пестрое стадо зрителей
в битком набитом
театре.
Попадались почти смытые дождем вывески с кренделями и сапогами, кое-где с нарисованными синими брюками и подписью какого-то Аршавского портного; где магазин с картузами, фуражками и надписью: «Иностранец Василий Федоров»; где нарисован был бильярд с двумя игроками во фраках,
в какие одеваются у нас на
театрах гости, входящие
в последнем акте на
сцену.
Нечего делать, он ехал
в театр, зевал, как будто хотел вдруг проглотить
сцену, чесал затылок и перекладывал ногу на ногу.
Он уж не видел, что делается на
сцене, какие там выходят рыцари и женщины; оркестр гремит, а он и не слышит. Он озирается по сторонам и считает, сколько знакомых
в театре: вон тут, там — везде сидят, все спрашивают: «Что это за господин входил к Ольге
в ложу?..» — «Какой-то Обломов!» — говорят все.
Появление Половодова
в театре взволновало Привалова так, что он снова опьянел. Все, что происходило дальше, было покрыто каким-то туманом. Он машинально смотрел на
сцену, где актеры казались куклами, на партер, на ложи, на раек. К чему? зачем он здесь? Куда ему бежать от всей этой ужасающей человеческой нескладицы, бежать от самого себя? Он сознавал себя именно той жалкой единицей, которая служит только материалом
в какой-то сильной творческой руке.