Неточные совпадения
Туго застегнутый
в длинненький, ниже колен, мундирчик, Дронов похудел, подобрал живот и, гладко остриженный, стал похож на карлика-солдата. Разговаривая с Климом, он распахивал полы мундира,
совал руки
в карманы, широко раздвигал ноги и, вздернув розовую пуговку носа, спрашивал...
Он поздоровался с ним небрежно,
сунув ему руку и тотчас же спрятав ее
в карман; он снисходительно улыбнулся
в лицо врага и, не сказав ему ни слова, пошел прочь.
Макаров посвистел,
сунул руки
в карманы пальто, зябко поежился.
Дядя Яков действительно вел себя не совсем обычно. Он не заходил
в дом, здоровался с Климом рассеянно и как с незнакомым; он шагал по двору, как по улице, и, высоко подняв голову, выпятив кадык, украшенный седой щетиной, смотрел
в окна глазами чужого. Выходил он из флигеля почти всегда
в полдень,
в жаркие часы, возвращался к вечеру, задумчиво склонив голову,
сунув руки
в карманы толстых брюк цвета верблюжьей шерсти.
Подняв воротник пальто,
сунув руки
в карманы, Клим шагал по беззвучному снегу не спеша, взвешивая впечатления вечера.
Он быстро пошел
в комнату Марины, где Кутузов, развернув полы сюртука,
сунув руки
в карманы, стоял монументом среди комнаты и, высоко подняв брови, слушал речь Туробоева; Клим впервые видел Туробоева говорящим без обычных гримас и усмешечек, искажавших его красивое лицо.
Иноков
сунул левую руку
в карман, вытер ее там.
Мать сидела против него, как будто позируя портретисту. Лидия и раньше относилась к отцу не очень ласково, а теперь говорила с ним небрежно, смотрела на него равнодушно, как на человека, не нужного ей. Тягостная скука выталкивала Клима на улицу. Там он видел, как пьяный мещанин покупал у толстой, одноглазой бабы куриные яйца, брал их из лукошка и, посмотрев сквозь яйцо на свет,
совал в карман, приговаривая по-татарски...
Получив деньги, он вытянул ногу резким жестом,
сунул их
в карман измятых брюк, застегнул единственную пуговицу серого пиджака, вытертого на локтях.
Макаров встал, небрежно
сунул тетрадку
в карман и ушел, потирая руки.
Клим подметил, что Туробоев пожал руку Лютова очень небрежно, свою тотчас же
сунул в карман и наклонился над столом, скатывая шарик из хлеба. Варавка быстро сдвинул посуду, развернул план и, стуча по его зеленым пятнам черенком чайной ложки, заговорил о лесах, болотах, песках, а Клим встал и ушел, чувствуя, что
в нем разгорается ненависть к этим людям.
Варавка сидел небрежно развалив тело свое
в плетеном кресле, вытянув короткие ноги,
сунув руки
в карманы брюк, — казалось, что он воткнул руки
в живот свой.
Туробоев
сунул руки
в карманы и холодно спросил...
Вечером Клим плутал по переулкам около Сухаревой башни. Щедро светила луна, мороз окреп; быстро мелькали темные люди, согнувшись,
сунув руки
в рукава и
в карманы; по сугробам снега прыгали их уродливые тени. Воздух хрустально дрожал от звона бесчисленных колоколов, благовестили ко всенощной.
Клим,
сунув руки
в карманы, заговорил...
Играя ножницами, он прищемил палец, ножницы отшвырнул, а палец
сунул в рот, пососал, потом осмотрел его и спрятал
в карман жилета, как спрятал бы карандаш. И снова вздохнул...
Он отломил руку женщины, пресс положил на стол, обломок
сунул в карман и сказал...
«Не надо волноваться», — посоветовал себе Клим,
сунув глубоко
в карманы брюк стеснявшие его руки.
Он снова улыбался своей улыбочкой, как будто добродушной, но Самгин уже не верил
в его добродушие. Когда рабочий ушел, он несколько минут стоял среди комнаты,
сунув руки
в карманы, решая: следует ли идти к Варваре? Решил, что идти все-таки надобно, но он пойдет к Сомовой, отнесет ей литографированные лекции Ключевского.
Часа через полтора Самгин шагал по улице, следуя за одним из понятых, который покачивался впереди него, а сзади позванивал шпорами жандарм. Небо на востоке уже предрассветно зеленело, но город еще спал, окутанный теплой, душноватой тьмою. Самгин немножко любовался своим спокойствием, хотя было обидно идти по пустым улицам за человеком, который,
сунув руки
в карманы пальто, шагал бесшумно, как бы не касаясь земли ногами, точно он себя нес на руках, охватив ими бедра свои.
— Макаров — ругает ее. Ушел, маньяк. Я ей орхидеи послал, — бормотал он, смяв папиросу с огнем
в руке, ожег ладонь, посмотрел на нее,
сунул в карман и снова предложил...
Скрипнул ящик комода, щелкнули ножницы, разорвалась какая-то ткань, отскочил стул, и полилась вода из крана самовара. Клим стал крутить пуговицу тужурки, быстро оторвал ее и
сунул в карман. Вынул платок, помахал им, как флагом, вытер лицо,
в чем оно не нуждалось.
В комнате было темно, а за окном еще темнее, и казалось, что та, внешняя, тьма может, выдавив стекла, хлынуть
в комнату холодным потоком.
Рука, взвешенная
в воздухе, устала, он
сунул ее
в карман и сел у стола.
Недалеко от него стоял,
сунув руки
в карманы, человек высокого роста, бритый, судя по костюму и по закоптевшему лицу — рабочий-металлист.
Встречные люди оглядывались на длинную, безрукую фигуру; руки Дьякон плотно прижал к бокам и глубоко
сунул их
в карманы.
Сунув руки
в карманы, Муромский откинулся на спинку кресла и объявил...
Самгин взглянул на почерк, и рука его, странно отяжелев,
сунула конверт
в карман пальто. По лестнице он шел медленно, потому что сдерживал желание вбежать по ней, а придя
в номер, тотчас выслал слугу, запер дверь и, не раздеваясь, только сорвав с головы шляпу, вскрыл конверт.
Он растирал
в кулаке кусочки бумаги, затем
сунул их
в карман брюк, взял конверт, посмотрел на штемпель...
Тщательно разорвав конверт на узкие полоски, он трижды перервал их поперек и тоже
сунул в карман.
Клим промолчал, разглядывая красное от холода лицо брата. Сегодня Дмитрий казался более коренастым и еще более обыденным человеком. Говорил он вяло и как бы не то, о чем думал. Глаза его смотрели рассеянно, и он, видимо, не знал, куда девать руки,
совал их
в карманы, закидывал за голову, поглаживал бока, наконец широко развел их, говоря с недоумением...
Туробоев не ответил. Он шагал стремительно, наклонясь вперед,
сунув руки
в карманы и оставляя за собой
в воздухе голубые волокна дыма папиросы. Поднятый воротник легкого пальто, клетчатое кашне и что-то
в его фигуре делали его похожим на парижского апаша, из тех, какие танцуют на эстрадах ресторанов.
Он
сунул бутылку
в карман пиджака, надел шляпу, а пальто сбросил с плеч и перекинул через руку.
Через час Самгин шагал рядом с ним по панели, а среди улицы за гробом шла Алина под руку с Макаровым; за ними — усатый человек, похожий на военного
в отставке, небритый, точно
в плюшевой маске на сизых щеках, с толстой палкой
в руке, очень потертый; рядом с ним шагал,
сунув руки
в карманы рваного пиджака, наклоня голову без шапки, рослый парень, кудрявый и весь
в каких-то театрально кудрявых лохмотьях; он все поплевывал сквозь зубы под ноги себе.
Штатский человек, выдернув штык и пошевелив Дьякона, поставил ружье к ноге, вынул из
кармана тряпочку или варежку, провел ею по штыку снизу вверх, потом тряпочку спрятал, а ладонью погладил свой зад. Солдатик, подпрыгивая, точно резиновый,
совал штыком
в воздух и внятно говорил...
«Разумеется, он должен быть здесь», — вяло подумал Самгин о Кутузове, чувствуя необходимость разгрузить себя, рассказать о том, что видел на площади. Он расстегнул пальто, зачем-то снял очки и,
сунув их
в карман, начал громко выкрикивать...
Яков взял браунинг,
сунул его
в карман пальто.
«Это он жандарму», — сообразил Самгин и, сняв очки,
сунул их
в карман пальто.
Послав Климу воздушный поцелуй, она исчезла, а он встал,
сунув руки
в карманы, прошелся по комнате, посмотрел на себя
в зеркале, закурил и усмехнулся, подумав, как легко эта женщина помогла ему забыть кошмарного офицера.
— Черт ее знает! Вот — заставила Лидию купить у нее дом, — неохотно, снова зевнув, сказал Дронов, вытянул ноги,
сунул руки
в карманы брюк и стремительно начал спрашивать...
Осторожно, не делая резких движений, Самгин вынул портсигар, папиросу, — спичек
в кармане не оказалось, спички лежали на столе. Тогда он, спрятав портсигар, бросил папиросу на стол и
сунул руки
в карманы. Стоять среди комнаты было глупо, но двигаться не хотелось, — он стоял и прислушивался к непривычному ощущению грустной, но приятной легкости.
— И я знаю, что вы — спелись! Ну, и — будете плакать, — он матерно выругался, встал и ушел,
сунув руки
в карманы. Мужик с чугунными ногами отшвырнул гнилушку и зашипел...
Было очень неприятно видеть, что Вараксин снова, не спеша,
сунул руки
в карманы.
Но спрашивал он мало, а больше слушал Марину, глядя на нее как-то подчеркнуто почтительно. Шагал по улицам мерным, легким шагом солдата,
сунув руки
в карманы черного, мохнатого пальто, носил бобровую шапку с козырьком, и глаза его смотрели из-под козырька прямо, неподвижно, не мигая. Часто посещал церковные службы и, восхищаясь пением, говорил глубоким баритоном...
Ему казалось, что он весь запылился, выпачкан липкой паутиной; встряхиваясь, он ощупывал костюм, ловя на нем какие-то невидимые соринки, потом, вспомнив, что, по народному поверью, так «обирают» себя люди перед смертью, глубоко
сунул руки
в карманы брюк, — от этого стало неловко идти, точно он связал себя. И, со стороны глядя, смешон, должно быть, человек, который шагает одиноко по безлюдной окраине, — шагает,
сунув руки
в карманы, наблюдая судороги своей тени, маленький, плоский, серый, —
в очках.
Он снял очки,
сунул их
в карман и, вынув часы, глядя на циферблат, сообразил...
Он
сунул трубку
в карман, встал, потянулся, что-то затрещало на нем, озабоченно пощупал под мышками у себя, сдвинул к переносью черные кустики бровей и сердито заговорил...
— А я — ждал, что вы спросите об этом, — откликнулся Тагильский,
сунул руки
в карманы брюк, поддернул их, шагнул к двери
в столовую, прикрыл ее,
сунул дымный окурок
в землю кадки с фикусом. И, гуляя по комнате, выбрасывая коротенькие ноги смешно и важно, как петух, он заговорил, как бы читая документ...
Вот он кончил наслаждаться телятиной, аккуратно, как парижанин, собрал с тарелки остатки соуса куском хлеба, отправил
в рот, проглотил, запил вином, благодарно пошлепал ладонями по щекам своим. Все это почти не мешало ему извергать звонкие словечки, и можно было думать, что пища, попадая
в его желудок, тотчас же переваривается
в слова. Откинув плечи на спинку стула,
сунув руки
в карманы брюк, он говорил...
Тагильский, кивнув головой, взял спички, папироса — сломалась, он
сунул ее
в пепельницу, а спички —
в карман себе и продолжал...
К людям он относился достаточно пренебрежительно, для того чтоб не очень обижаться на них, но они настойчиво показывали ему, что он — лишний
в этом городе. Особенно демонстративно действовали судейские, чуть не каждый день возлагая на него казенные защиты по мелким уголовным делам и задерживая его гражданские процессы. Все это заставило его отобрать для продажи кое-какое платье, мебель, ненужные книги, и как-то вечером, стоя среди вещей, собранных
в столовой,
сунув руки
в карманы, он мысленно декламировал...