Неточные совпадения
Клим догадывался, что они завидуют его славе, — славе
мальчика исключительных
способностей, но все-таки это обижало его, вызывая в нем то грусть, то раздражение.
Да, Иван Дронов был неприятный, даже противный
мальчик, но Клим, видя, что отец, дед, учитель восхищаются его
способностями, чувствовал в нем соперника, ревновал, завидовал, огорчался. А все-таки Дронов притягивал его, и часто недобрые чувства к этому
мальчику исчезали пред вспышками интереса и симпатии к нему.
Климу предшествовала репутация
мальчика исключительных
способностей, она вызывала обостренное и недоверчивое внимание учителей и любопытство учеников, которые ожидали увидеть в новом товарище нечто вроде маленького фокусника.
Сам Иван рассказывал потом, что все произошло, так сказать, от «пылкости к добрым делам» Ефима Петровича, увлекшегося идеей, что гениальных
способностей мальчик должен и воспитываться у гениального воспитателя.
— Я тебе говорю не любезность, а правду… Правду буду говорить и дальше… Как отец, ты имеешь право распоряжаться судьбой твоего сына, но, как умный человек, ты же должен подчиняться его наклонностям… Как верный сын отечества и верный слуга царевый, ты обязан способствовать развитию необыкновенных
способностей мальчика, хотя бы оно было противно твоим планам и желаниям… Твой сын будет великим полководцем.
Кроме того, когда она могла уже рассуждать спокойно, она поняла, что смерть ребенка не была неожиданностью. Он был всегда болезненный и хилый, а воспаление, или даже, как определил Столетов, паралич мозга, если бы и мог быть излечен, оставил бы на всю жизнь след в ослаблении умственных
способностей мальчика.
Неточные совпадения
Этот
мальчик очень скоро, чуть не в младенчестве (как передавали по крайней мере), стал обнаруживать какие-то необыкновенные и блестящие
способности к учению.
Марья Алексевна начала расспрашивать его о
способностях Феди, о том, какая гимназия лучше, не лучше ли будет поместить
мальчика в гимназический пансион, — расспросы очень натуральные, только не рано ли немножко делаются?
Дядя Максим относился ко всем этим музыкальным экспериментам только терпимо. Как это ни странно, но так явно обнаружившиеся склонности
мальчика порождали в инвалиде двойственное чувство. С одной стороны, страстное влечение к музыке указывало на несомненно присущие
мальчику музыкальные
способности и, таким образом, определяло отчасти возможное для него будущее. С другой — к этому сознанию примешивалось в сердце старого солдата неопределенное чувство разочарования.
Его душа была цельная человеческая душа, со всеми ее
способностями, а так как всякая
способность носит в самой себе стремление к удовлетворению, то и в темной душе
мальчика жило неутолимое стремление к свету.
— Пойми меня, Анна, — сказал Максим мягче. — Я не стал бы напрасно говорить тебе жестокие вещи. У
мальчика тонкая нервная организация. У него пока есть все шансы развить остальные свои
способности до такой степени, чтобы хотя отчасти вознаградить его слепоту. Но для этого нужно упражнение, а упражнение вызывается только необходимостью. Глупая заботливость, устраняющая от него необходимость усилий, убивает в нем все шансы на более полную жизнь.