Неточные совпадения
Это была первая фраза, которую Клим услыхал из уст Радеева. Она тем более удивила его, что была сказана как-то так странно, что совсем не
сливалась с плотной, солидной фигуркой мельника и его тугим, крепким
лицом воскового или, вернее, медового цвета. Голосок у него был бескрасочный, слабый, говорил он на о,
с некоторой натугой, как говорят после длительной болезни.
Самгин не ответил. Озябшая лошадь мчалась встречу мороза так, что санки и все вокруг подпрыгивало, комья снега летели из-под копыт, резкий холод бил и рвал
лицо, и этот внешний холод,
сливаясь с внутренним, обезволивал Самгина. А Дронов, просунув руку свою под локоть его, бормотал...
Клим Иванович Самгин мужественно ожидал и наблюдал. Не желая, чтоб темные волны демонстрантов, захлестнув его, всосали в свою густоту, он наблюдал издали, из-за углов. Не было смысла
сливаться с этой грозно ревущей массой людей, — он очень хорошо помнил, каковы фигуры и
лица рабочих, он достаточно много видел демонстраций в Москве, видел и здесь 9 января, в воскресенье, названное «кровавым».
Неточные совпадения
Она была не вновь выезжающая, у которой на бале все
лица сливаются в одно волшебное впечатление; она и не была затасканная по балам девушка, которой все
лица бала так знакомы, что наскучили; но она была на середине этих двух, — она была возбуждена, а вместе
с тем обладала собой настолько, что могла наблюдать.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее
лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе
сливалась во мне
с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
На солнышке ее почти не видать, и все она таится во тьме своих холодильников: видно в глубине подвала только ее
лицо с синевато-красным румянцем, все прочее
сливается с мраком домашних пещер.
Я отдал себя всего тихой игре случайности, набегавшим впечатлениям: неторопливо сменяясь, протекали они по душе и оставили в ней, наконец, одно общее чувство, в котором
слилось все, что я видел, ощутил, слышал в эти три дня, — все: тонкий запах смолы по лесам, крик и стук дятлов, немолчная болтовня светлых ручейков
с пестрыми форелями на песчаном дне, не слишком смелые очертания гор, хмурые скалы, чистенькие деревеньки
с почтенными старыми церквами и деревьями, аисты в лугах, уютные мельницы
с проворно вертящимися колесами, радушные
лица поселян, их синие камзолы и серые чулки, скрипучие, медлительные возы, запряженные жирными лошадьми, а иногда коровами, молодые длинноволосые странники по чистым дорогам, обсаженным яблонями и грушами…
Обаятельно лежать вверх
лицом, следя, как разгораются звезды, бесконечно углубляя небо; эта глубина, уходя всё выше, открывая новые звезды, легко поднимает тебя
с земли, и — так странно — не то вся земля умалилась до тебя, не то сам ты чудесно разросся, развернулся и плавишься,
сливаясь со всем, что вокруг.