Неточные совпадения
Клим был слаб здоровьем, и это усиливало любовь матери; отец чувствовал себя виноватым в том, что дал сыну неудачное имя, бабушка, находя имя «мужицким», считала, что ребенка обидели, а чадолюбивый дед Клима, организатор и почетный попечитель ремесленного училища для
сирот, увлекался педагогикой, гигиеной и, явно предпочитая слабенького Клима здоровому Дмитрию, тоже отягчал внука усиленными заботами о нем.
Настоящий Старик очень гордился своим училищем для
сирот, интересно рассказывал о нем.
— Матерь божия, прости, Христа ради, за обиду
сироте!
— Скажу, что ученики были бы весьма лучше, если б не имели они живых родителей. Говорю так затем, что
сироты — покорны, — изрекал он, подняв указательный палец на уровень синеватого носа. О Климе он сказал, положив сухую руку на голову его и обращаясь к Вере Петровне...
По праздникам из села являлись стаи мальчишек, рассаживаясь по берегу реки, точно странные птицы, они молча, сосредоточенно наблюдали беспечную жизнь дачников. Одного из них, быстроглазого, с головою в мелких колечках черных волос, звали Лаврушка, он был
сирота и, по рассказам прислуги, замечателен тем, что пожирал птенцов птиц живыми.
— Странный, не правда ли? — воскликнула Лидия, снова оживляясь. Оказалось, что Диомидов —
сирота, подкидыш; до девяти лет он воспитывался старой девой, сестрой учителя истории, потом она умерла, учитель спился и тоже через два года помер, а Диомидова взял в ученики себе резчик по дереву, работавший иконостасы. Проработав у него пять лет, Диомидов перешел к его брату, бутафору, холостяку и пьянице, с ним и живет.
— Вы слышали? Вы знаете? — И сообщали о забастовках, о погроме помещичьих усадьб, столкновениях с полицией. Варвара рассказала Самгину, что кружок дам организует помощь детям забастовщиков, вдовам и
сиротам убитых.
— Меня к страху приучил хозяин, я у трубочиста жил, как я —
сирота. Бывало, заорет: «Лезь, сволочь, сукиного сына!» В каменную стену полезешь, не то что куда-нибудь. Он и печник был. Ему смешно было, что я боюсь.
— А я, видишь ли, вице-председательница «Общества помощи девицам-сиротам», — школа у нас, ничего, удачная школа, обучаем изящным рукоделиям, замуж выдаем девиц, оберегаем от соблазнов. В тюремном комитете членствую, женский корпус весь в моих руках. — Приподняв густые брови, она снова и уже острее усмехнулась.
— А видите, я —
сирота, с одиннадцати лет жил у крестного отца на кожевенном заводе.
— Именно в тихом! — воскликнул Бердников и, надув щеки, удовлетворенно выдохнул струю воздуха. — По-русски, за самоварчиком! Прошу ко мне! Обитаю в пансионе, отличное убежище для
сирот жизни, русская дама содержит, посольские наши охотно посещают…
Гаврило. Куда она? Что с ней? Бедная она, бедная. Вот и с отцом, с матерью живет, а
сирота сиротой! Все сама об своей головушке думает. Никто в ее сиротское, девичье горе не войдет. Уж ее ль не любить-то. Ох, как мне грудь-то больно, слезы-то мне горло давят. (Плачет).
А я вам скажу, сударыня, что если человек
сирота сиротой на свете, так это самое одиночество-то его никогда ему не покажется грустнее, как если вдруг встретишься со старым товарищем, с которым ты делил когда-то свои лучшие, светлые дни, да как если разговоришься по душе про все это!..
Неточные совпадения
Я пошла на речку быструю, // Избрала я место тихое // У ракитова куста. // Села я на серый камушек, // Подперла рукой головушку, // Зарыдала,
сирота! // Громко я звала родителя: // Ты приди, заступник батюшка! // Посмотри на дочь любимую… // Понапрасну я звала. // Нет великой оборонушки! // Рано гостья бесподсудная, // Бесплемянная, безродная, // Смерть родного унесла!
Теперь, как виноватая, // Стою перед соседями: // Простите! я была // Спесива, непоклончива, // Не чаяла я, глупая, // Остаться
сиротой…
Сижу, креплюсь… по счастию, // День кончился, а к вечеру // Похолодало, — сжалился // Над
сиротами Бог!
Г-жа Простакова (стоя на коленях). Ах, мои батюшки, повинную голову меч не сечет. Мой грех! Не губите меня. (К Софье.) Мать ты моя родная, прости меня. Умилосердись надо мною (указывая на мужа и сына) и над бедными
сиротами.
Не забудем, что летописец преимущественно ведет речь о так называемой черни, которая и доселе считается стоящею как бы вне пределов истории. С одной стороны, его умственному взору представляется сила, подкравшаяся издалека и успевшая организоваться и окрепнуть, с другой — рассыпавшиеся по углам и всегда застигаемые врасплох людишки и
сироты. Возможно ли какое-нибудь сомнение насчет характера отношений, которые имеют возникнуть из сопоставления стихий столь противоположных?