Неточные совпадения
Клим чувствовал себя невыразимо
странно, на этот раз ему
казалось, что он участвует в выдумке, которая несравненно интереснее всего, что он знал, интереснее и страшней.
Нестор Катин носил косоворотку, подпоясанную узеньким ремнем, брюки заправлял за сапоги, волосы стриг в кружок «à la мужик»; он был похож на мастерового, который хорошо зарабатывает и любит жить весело. Почти каждый вечер к нему приходили серьезные, задумчивые люди. Климу
казалось, что все они очень горды и чем-то обижены. Пили чай, водку, закусывая огурцами, колбасой и маринованными грибами, писатель как-то
странно скручивался, развертывался, бегал по комнате и говорил...
—
Странно, что существуют люди, которые могут думать не только о себе. Мне
кажется, что в этом есть что-то безумное. Или — искусственное.
Кутузов зашипел, грозя ему пальцем, потому что Спивак начал играть Моцарта. Осторожно подошел Туробоев и присел на ручку дивана, улыбнувшись Климу. Вблизи он
казался старше своего возраста,
странно белая кожа его лица как бы припудрена, под глазами синеватые тени, углы рта устало опущены. Когда Спивак кончил играть, Туробоев сказал...
Она произнесла эти слова так
странно, как будто не спрашивала, а просила. Разгоревшееся лицо ее бледнело, таяло,
казалось, что она хорошеет.
— Бог мой, это,
кажется, не очень приятная дама! — усталым голосом сказала она. — Еврейка? Нет? Как
странно, такая практичная. Торгуется, как на базаре. Впрочем, она не похожа на еврейку. Тебе не
показалось, что она сообщила о Дмитрии с оттенком удовольствия? Некоторым людям очень нравится сообщать дурные вести.
Это было
странно видеть,
казалось, что все лицо дяди Хрисанфа, скользя вверх, может очутиться на затылке, а на месте лица останется слепой, круглый кусок красной кожи.
Ноги ее, в черных чулках,
странно сливались с тенями, по рубашке, голубовато окрашенной лунным светом, тоже скользили тени;
казалось, что она без ног и летит.
За ним, в некотором расстоянии, рысью мчалась тройка белых лошадей. От серебряной сбруи ее летели белые искры. Лошади топали беззвучно, широкий экипаж катился неслышно; было
странно видеть, что лошади перебирают двенадцатью ногами, потому что
казалось — экипаж царя скользил по воздуху, оторванный от земли могучим криком восторга.
Самгину
казалось, что становится все более жарко и солнце жестоко выжигает в его памяти слова, лица, движения людей. Было
странно слышать возбужденный разноголосый говор каменщиков, говорили они так громко, как будто им хотелось заглушить крики солдат и чей-то непрерывный, резкий вой...
В общем это — Россия, и как-то
странно допустить, что такой России необходимы жандармские полковники, Любаша, Долганов, Маракуев, люди, которых,
кажется, не так волнует жизнь народа, как шум, поднятый марксистами, отрицающими самое понятие — народ.
Она
казалась похорошевшей, а пышный воротник кофты сделал шею ее короче. Было
странно видеть в движениях рук ее что-то неловкое, как будто руки мешали ей, делая не то, чего она хочет.
— Вы как относитесь к декадентам? Запоздалый перевод с французского и эпатаж — только? А вам не
кажется, что интерес к Верлену и Верхарну — одинаково силен и — это
странно?
Смотрела она так, как смотрят, вслушиваясь в необыкновенное, непонятное, глаза у нее были огромные и
странно посветлели, обесцветились, губы
казались измятыми. Снимая с нее шубку, шляпу, Самгин спрашивал с тревогой и досадой...
— Я просто — дышу, — сказала Варвара. — Дышу.
Кажется, что я никогда еще не дышала так глубоко. Ты очень…
странно сказал: поднимаясь — мы опускаемся. Так… зло!
—
Странно? — переспросила она, заглянув на часы, ее подарок, стоявшие на столе Клима. — Ты хорошо сделаешь, если дашь себе труд подумать над этим. Мне
кажется, что мы живем… не так, как могли бы! Я иду разговаривать по поводу книгоиздательства. Думаю, это — часа на два, на три.
«Очень это
странно, человек — не знающий, что его наблюдает другой. Вероятно, я тоже
показался бы… не таким, как он, разумеется».
—
Странно все. Появились какие-то люди… оригинального умонастроения. Недавно показали мне поэта — здоровеннейший парень! Ест так много, как будто извечно голоден и не верит, что способен насытиться. Читал стихи про Иуду, прославил предателя героем. А
кажется, не без таланта. Другое стихотворение — интересно.
Пришел длинный и длинноволосый молодой человек с шишкой на лбу, с красным, пышным галстуком на тонкой шее; галстук, закрывая подбородок, сокращал, а пряди темных, прямых волос уродливо суживали это странно-желтое лицо, на котором широкий нос
казался чужим. Глаза у него были небольшие, кругленькие, говоря, он сладостно мигал и улыбался снисходительно.
— Как ты
странно говоришь, — заметил Самгин, глядя на нее с любопытством. —
Кажется, мы живем во дни достаточно бесстрашные, то есть — достаточно бесстрашно живем.
— Я ее — не люблю, но, знаешь, — тянет меня к ней, как с холода в тепло или — в тень, когда жарко.
Странно, не правда ли? В ней есть что-то мужское, тебе не
кажется?
Комната за магазином
показалась Климу давно и до мельчайших подробностей знакомой. Это было так
странно, что потребовало объяснения, однако Самгин не нашел его.
— Да, тяжелое время, — согласился Самгин. В номере у себя он прилег на диван, закурил и снова начал обдумывать Марину. Чувствовал он себя очень
странно;
казалось, что голова наполнена теплым туманом и туман отравляет тело слабостью, точно после горячей ванны. Марину он видел пред собой так четко, как будто она сидела в кресле у стола.
А вообще Самгин незаметно для себя стал воспринимать факты политической жизни очень
странно: ему
казалось, что все, о чем тревожно пишут газеты, совершалось уже в прошлом. Он не пытался объяснить себе, почему это так? Марина поколебала это его настроение. Как-то, после делового разговора, она сказала...
Ритмический топот лошадей был едва слышен в пестром и гулком шуме голосов, в непрерывном смехе, иногда неожиданно и очень
странно звучал свист, но все же
казалось, что толпа пешеходов подчиняется глухому ритму ударов копыт о землю.