Неточные совпадения
Тени лап невысокой сосны дрожали
на лице, и, точно два
ореха, катались
на нем косые глаза.
И мешал грузчик в красной рубахе; он жил в памяти неприятным пятном и, как бы сопровождая Самгина, вдруг воплощался то в одного из матросов парохода, то в приказчика
на пристани пыльной Самары, в пассажира третьего класса, который, сидя
на корме, ел
орехи, необыкновенным приемом раскалывая их: положит
орех на коренные зубы, ударит ладонью снизу по челюсти, и —
орех расколот.
Этот, который необыкновенно разгрызал
орехи, взглянув
на верхнюю палубу, где стоял Самгин с Варварой, сказал довольно громко...
«Варвара хорошо заметила, он над морем, как за столом, — соображал Самгин. — И, конечно, вот
на таких, как этот, как мужик, который необыкновенно грыз
орехи, и грузчик Сибирской пристани, — именно
на таких рассчитывают революционеры. И вообще —
на людей, которые стали петь печальную «Дубинушку» в новом, задорном темпе».
Варвару он все более забавлял, рассказывая ей смешное о провинциальной жизни, обычаях, обрядах, поверьях, пожарах, убийствах и романах. Смешное он подмечал неплохо, но рассказывал о нем добродушно и даже как бы с сожалением. Рассказывал о ловле трески в Белом море, о сборе кедровых
орехов в Сибири, о добыче самоцветов
на Урале, — Варвара находила, что он рассказывает талантливо.
Свет падал
на непокрытые головы, было много лысых черепов, похожих
на картофель,
орехи и горошины, все они были меньше естественного, дневного объема и чем дальше, тем заметнее уменьшались, а еще дальше люди сливались в безглавое и бесформенное черное.
Оттуда мы вышли в слободку, окружающую док, и по узенькой улице, наполненной лавчонками, дымящимися харчевнями, толпящимся, продающим, покупающим народом, вышли на речку, прошли чрез съестной рынок, кое-где останавливаясь. Видели какие-то неизвестные нам фрукты или овощи, темные, сухие, немного похожие видом на каштаны, но с рожками. Отец Аввакум указал еще
на орехи, называя их «водяными грушами».
— Если ты мне во всем признаешься, так я тебя не высеку, дам еще пятак
на орехи. Не то я с тобою сделаю то, чего ты не ожидаешь. Ну!
Недоволен был только сам поп Макар, которому уже досталось
на орехи от некоторых властодержцев. Его корили, зачем погубил такого человека, и пугали судом, когда потребуют свидетелем. Даже такие друзья, как писарь Замараев и мельник Ермилыч, заметно косились на попа и прямо высказывали свое неудовольствие.
— Значит, Феня ему по самому скусу пришлась… хе-хе!.. Харч, а не девка: ломтями режь да ешь. Ну а что было, баушка, как я к теще любезной приехал да объявил им про Феню, что, мол, так и так!.. Как взвыли бабы, как запричитали, как заголосили истошными голосами — ложись помирай. И тебе, баушка, досталось
на орехи. «Захвалилась, — говорят, — старая грымза, а Феню не уберегла…» Родня-то, баушка, по нынешним временам везде так разговаривает. Так отзолотили тебя, что лучше и не бывает, вровень с грязью сделали.
Неточные совпадения
5) Ламврокакис, беглый грек, без имени и отчества и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине,
на базаре. Торговал греческим мылом, губкою и
орехами; сверх того, был сторонником классического образования. В 1756 году был найден в постели, заеденный клопами.
А между тем в хозяйстве доход собирался по-прежнему: столько же оброку должен был принесть мужик, таким же приносом
орехов обложена была всякая баба; столько же поставов холста должна была наткать ткачиха, — все это сваливалось в кладовые, и все становилось гниль и прореха, и сам он обратился наконец в какую-то прореху
на человечестве.
— Да чего вы скупитесь? — сказал Собакевич. — Право, недорого! Другой мошенник обманет вас, продаст вам дрянь, а не души; а у меня что ядреный
орех, все
на отбор: не мастеровой, так иной какой-нибудь здоровый мужик. Вы рассмотрите: вот, например, каретник Михеев! ведь больше никаких экипажей и не делал, как только рессорные. И не то, как бывает московская работа, что
на один час, — прочность такая, сам и обобьет, и лаком покроет!
Он уничтожил вовсе всякие приносы холста, ягод, грибов и
орехов, наполовину сбавил с них других работ, думая, что бабы обратят это время
на домашнее хозяйство, обошьют, оденут своих мужей, умножат огороды.
Кое-где просто
на улице стояли столы с
орехами, мылом и пряниками, похожими
на мыло; где харчевня с нарисованною толстою рыбою и воткнутою в нее вилкою.