Неточные совпадения
— Сам народ никогда не делает
революции, его толкают вожди. На время подчиняясь им, он вскоре
начинает сопротивляться идеям, навязанным ему извне. Народ знает и чувствует, что единственным законом для него является эволюция. Вожди всячески пытаются нарушить этот закон. Вот чему учит история…
— Мы, люди, —
начал он, отталкивая Берендеева взглядом, — мы, с моей точки зрения, люди, на которых историей возложена обязанность организовать
революцию, внести в ее стихию всю мощь нашего сознания, ограничить нашей волей неизбежный анархизм масс…
— По-моему, это не
революция, а простая уголовщина, вроде как бы любовника жены убить. Нарядился офицером и в качестве самозванца — трах! Это уж не государство, а… деревня. Где же безопасное государство, ежели все стрелять
начнут?
— И в
революцию, когда народ захочет ее сам, — выговорил Муромский, сильно подчеркнул последнее слово и, опустив глаза,
начал размазывать ложкой по тарелке рисовую кашу.
— Ну, — сказал он, не понижая голоса, — о ней все собаки лают, курицы кудакают, даже свиньи хрюкать
начали. Скучно, батя! Делать нечего. В карты играть — надоело, давайте сделаем
революцию, что ли? Я эту публику понимаю. Идут в
революцию, как неверующие церковь посещают или участвуют в крестных ходах. Вы знаете — рассказ напечатал я, — не читали?
— Не знаю. Не спрашивал. Но почему вы говорите —
революция? Нет, это еще не она. Не представляю, чтоб кто-то
начал в воскресенье делать
революцию.
Он понимал, что на его глазах идея
революции воплощается в реальные формы, что, может быть, завтра же, под окнами его комнаты, люди
начнут убивать друг друга, но он все-таки не хотел верить в это, не мог допустить этого.
— Не понимаю. Может быть, это — признак, что уже «кончен бой» и
начали действовать мародеры, а возможно, что
революция еще не истратила всех своих сил. Тебе — лучше знать, — заключила она, улыбаясь.
— Здоровенная будет у нас
революция, Клим Иванович. Вот — начались рабочие стачки против войны — знаешь? Кушать трудно стало, весь хлеб армии скормили. Ох, все это кончится тем, что устроят европейцы мир промежду себя за наш счет, разрежут Русь на кусочки и
начнут глодать с ее костей мясо.
— Вы говорили, что постараетесь скрыть его от преследований! Вы обещали ему покровительство и поддержку! Вы, наконец, объявили, что полагаете положить в России
начало революции введением обязательного оспопрививания! Что вы можете на это сказать?
Неточные совпадения
До социалистической или коммунистической
революции есть лишь введение в историю, после нее только —
начало настоящей истории.
Неугомонные французские работники, воспитанные двумя
революциями и двумя реакциями, выбились наконец из сил, сомнения
начали одолевать ими; испугавшись их, они обрадовались новому делу, отреклись от бесцельной свободы и покорились в Икарии такому строгому порядку и подчинению, которое, конечно, не меньше монастырского чина каких-нибудь бенедиктинцев.
Я всегда чувствовал не только роковой характер
революции, но и демоническое в ней
начало.
Революция начала уничтожать этот культурный ренессанс и преследовать творцов культуры.
Русский культурный ренессанс
начала XX века
революция низвергла, прервала его традицию.