Неточные совпадения
Еще
в первые дни неопределимой болезни Клима Лютов с невестой, Туробоевым и Лидией уехал на пароходе по
Волге с тем, чтоб побывать на Кавказе и, посетив Крым, вернуться к осени
в Москву. Клим отнесся к этой поездке так равнодушно, что даже подумал...
Лидия села
в кресло, закинув ногу на ногу, сложив руки на груди, и как-то неловко тотчас же начала рассказывать о поездке по
Волге, Кавказу, по морю из Батума
в Крым. Говорила она, как будто торопясь дать отчет о своих впечатлениях или вспоминая прочитанное ею неинтересное описание пароходов, городов, дорог. И лишь изредка вставляла несколько слов, которые Клим принимал как ее слова.
Можно думать, что красивенькие здания намеренно построены на унылом поле, о́бок с бедной и грязной слободой, уродливо безличные жилища которой скучно рассеяны по песку, намытому
Волгой и Окой, и откуда
в хмурые дни, когда с
Волги дул горячий «низовой» ветер, летела серая, колючая пыль.
Завязалась неторопливая беседа, и вскоре Клим узнал, что человек
в желтой рубахе — танцор и певец из хора Сниткина, любимого по
Волге, а сосед танцора — охотник на медведей, лесной сторож из удельных лесов, чернобородый, коренастый, с круглыми глазами филина.
— Идем
в Валгаллу, так называю я «
Волгу», ибо кабак есть русская Валгалла, иде же упокояются наши герои, а также люди, изнуренные пагубными страстями. Вас, юноша, какие страсти обуревают?
Кончив экзамены, Самгин решил съездить дня на три домой, а затем — по
Волге на Кавказ. Домой ехать очень не хотелось; там Лидия, мать, Варавка, Спивак — люди почти
в равной степени тяжелые, не нужные ему. Там «Наш край», Дронов, Иноков — это тоже мало приятно. Случай указал ему другой путь; он уже укладывал вещи, когда подали телеграмму от матери.
— Потом — поедем по Оке, по
Волге.
В Крым — хорошо?
За баржею распласталась под жарким солнцем синеватая
Волга, дальше — золотисто блестела песчаная отмель, река оглаживала ее; зеленел кустарник, наклоняясь к ласковой воде, а люди на палубе точно играли
в двадцать рук на двух туго натянутых струнах, чудесно богатых звуками.
Утром сели на пароход, удобный, как гостиница, и поплыли встречу караванам барж, обгоняя парусные рыжие «косоуши», распугивая увертливые лодки рыбаков. С берегов, из богатых сел, доплывали звуки гармоники, пестрые группы баб любовались пароходом, кричали дети, прыгая
в воде, на отмелях.
В третьем классе, на корме парохода, тоже играли, пели. Варвара нашла, что
Волга действительно красива и недаром воспета она
в сотнях песен, а Самгин рассказывал ей, как отец учил его читать...
В шесть часов утра они уже сидели на чумазом баркасе, спускаясь по
Волге, по радужным пятнам нефти, на взморье; встречу им,
в сухое, выцветшее небо, не торопясь поднималось солнце, похожее на лицо киргиза. Трифонов называл имена владельцев судов, стоявших на якорях, и завистливо жаловался...
Дальше он доказывал, что, конечно, Толстой — прав: студенческое движение — щель, сквозь которую большие дела не пролезут, как бы усердно ни пытались протиснуть их либералы. «Однако и юношеское буйство, и тихий ропот отцов, и умиротворяющая деятельность Зубатова, и многое другое — все это ручейки незначительные, но следует помнить, что маленькие речушки, вытекая из болот, создали
Волгу, Днепр и другие весьма мощные реки. И то, что совершается
в университетах, не совсем бесполезно для фабрик».
— Живешь
в «
Волге»? Зайду. Там — Стрешнева, певица — удивительная! А я, брат, тут замещаю редактора
в «Нашем слове». «Наш край», «Наше слово», — все, брат, наше!
Через несколько дней он должен был ехать
в один из городов на
Волге утверждать Марину
в правах на имущество, отказанное ей по завещанию какой-то старой девой.
— Дуняша? Где-то на
Волге, поет. Тоже вот Дуняша… не
в форме, как говорят о борцах. Ей один нефтяник предложил квартиру, триста рублей
в месяц — отвергла! Да, — не
в себе женщина. Не нравится ей все. «Шалое, говорит, занятие — петь».
В оперетку приглашали — не пошла.
Ел Тагильский не торопясь, и насыщение не мешало ему говорить. Глядя
в тарелку, ловко обнажая вилкой и ножом кости цыпленка, он спросил: известен ли Самгину размер состояния Марины? И на отрицательный ответ сообщил: деньгами и
в стойких акциях около четырехсот тысяч, землею на Урале и за
Волгой в Нижегородской губернии, вероятно, вдвое больше.
— На
Волге,
в Ставрополе, учителя гимназии баран убил. Сидел учитель, дачник, на земле, изучая быт каких-то травок, букашек, а баран разбежался — хлоп его рогами
в затылок! И — осиротели букашки.
— Я уже сказал. Теперь он, как видишь, законодательствует, отечество любит. И уже не за пазухи, не под юбки руку запускает, а —
в карман отечества: занят организацией банков, пассажирское пароходство на
Волге объединяет, участвует
в комиссии водного строительства. Н-да, черт… Деятель!
Елена уехала с какой-то компанией на пароходе по
Волге, затем она проедет
в Кисловодск и там будет ждать его.
Тогда он поехал
в Кисловодск, прожил там пять недель и, не торопясь, через Тифлис, Баку, по Каспию
в Астрахань и по
Волге поднялся до Нижнего, побывал на ярмарке, посмотрел, как город чистится, готовясь праздновать трехсотлетие самодержавия, с той же целью побывал
в Костроме.
Возвратясь домой, он нашел записку Елены: «Еду
в компании смотреть Мурманскую дорогу, может быть, оттуда морем
в Архангельск, Ярославль, Нижний — посмотреть хваленую
Волгу. Татаринов, наконец, заплатил гонорар. Целую. Ел.».
Неточные совпадения
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся // Не
в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И пели;
в чистом воздухе // Над
Волгой, как набатные, // Согласные и сильные // Гремели голоса:
Тотчас же за селением // Шла
Волга, а за
Волгою // Был город небольшой // (Сказать точнее, города //
В ту пору тени не было, // А были головни: // Пожар все снес третьеводни).
Началось с того, что
Волгу толокном замесили, потом теленка на баню тащили, потом
в кошеле кашу варили, потом козла
в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то есть из проросшей ржи (употребляется
в пивоварении).] утопили, потом свинью за бобра купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить ходили, а комар у пошехонца на носу сидел, потом батьку на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху на цепь приковали, потом беса
в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.
Взяли бы да и бросили меня
в Волгу; я бы рада была. «Казнить-то тебя, говорят, так с тебя грех снимется, а ты живи да мучайся своим грехом».
Катерина. Эх, Варя, не знаешь ты моего характеру! Конечно, не дай Бог этому случиться! А уж коли очень мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой.
В окно выброшусь,
в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!