Неточные совпадения
— Тоска,
брат! Гляди: богоносец народ русский валом валит угощаться конфетками за счет
царя. Умилительно. Конфетки сосать будут потомки ходового московского народа, того, который ходил за Болотниковым, за Отрепьевым, Тушинским вором, за Козьмой Мининым, потом пошел за Михайлой Романовым. Ходил за Степаном Разиным, за Пугачевым… и за Бонапартом готов был идти… Ходовой народ! Только за декабристами и за людями Первого Марта не пошел…
— Рабочих, мастеровщину показывать не будут. Это выставка не для их
брата. Ежели мастеровой не за работой, так он — пьяный, а
царю пьяных показывать не к чему.
—
Братья, спаянные кровью! Так и пиши: спаянные кровью, да! У нас нет больше
царя! — он остановился, спрашивая: — У нас или у вас? Пиши: у вас.
— Шестнадцать лет не видались, садись! Ну, что,
брат? Выжали маслице из
царя, а?
В 1536 году в нем приняла иночество вдова
брата царя Иоанна IV, княгиня Иулияния Дмитриевна и жила в построенных ей царем богатых келиях — она там и погребена; царица Ирина Федоровна, по кончине супруга своего, царя Федора Иоанновича, не внемля молениям бояр и духовенства, постриглась в иночество в сей обители и затворилась в келью, и с нею вместе и брат ее Борис Годунов, перешедший отсюда 30 апреля 1598 года в Кремлевский дворец на царство, согласно избрания духовенства, бояр и народа.
Неточные совпадения
Роман сказал: помещику, // Демьян сказал: чиновнику, // Лука сказал: попу. // Купчине толстопузому! — // Сказали
братья Губины, // Иван и Митродор. // Старик Пахом потужился // И молвил, в землю глядючи: // Вельможному боярину, // Министру государеву. // А Пров сказал:
царю…
Песня нам нравилась, но объяснила мало.
Брат прибавил еще, что
царь ходит весь в золоте, ест золотыми ложками с золотых тарелок и, главное, «все может». Может придти к нам в комнату, взять, что захочет, и никто ему ничего не скажет. И этого мало: он может любого человека сделать генералом и любому человеку огрубить саблей голову или приказать, чтобы отрубили, и сейчас огрубят… Потому что
царь «имеет право»…
— Прехорошие стихи,
брат, а? — сказал он, когда я приостановился, забыв какой-то стих. — А еще что-нибудь?.. Про
царя Давида? Очень послушаю!
Не будет богатых, не будет бедных, ни
царей и подданных, но будут
братья, будут люди и, по глаголу Ап.
Им овладела социальная утопия, страстная вера, что не будет больше богатых и бедных, не будет
царей и подданных, люди будут
братья, и наконец, поднимется человек во весь свой рост.