— Очень рад, — сказал третий, рыжеватый, костлявый человечек в толстом пиджаке и стоптанных сапогах. Лицо у него было неуловимое, украшено реденькой золотистой бородкой, она очень
беспокоила его, он дергал ее левой рукою, и от этого толстые губы его растерянно улыбались, остренькие глазки блестели, двигались мохнатенькие брови. Четвертым гостем Прейса оказался Поярков, он сидел в углу, за шкафом, туго набитым книгами в переплетах.
Самгин принял все это как попытку Варвары выскользнуть из-под его влияния, рассердился и с неделю не ходил к ней, уверенно ожидая, что она сама придет. Но она не шла, и это
беспокоило его, Варвара, как зеркало, была уже необходима, а кроме того он вспомнил, что существует Алексей Гогин, франт, похожий на приказчика и, наверное, этим приятный барышням. Тогда, подумав, что Варвара, может быть, нездорова, он пошел к ней и в прихожей встретил Любашу в шубке, в шапочке и, по обыкновению ее, с книгами под мышкой.
Неточные совпадения
— Меня
беспокоит Лидия, — говорила она, шагая нога в ногу с сыном. — Это девочка ненормальная, с тяжелой наследственностью со стороны матери. Вспомни ее историю с Туробоевым. Конечно, это детское, но… И у меня с нею не те отношения, каких я желала бы.
«Наверное, никого из них не
беспокоит мысль о цели бытия», — полупрезрительно подумал он и вспомнил Нехаеву.
В соседней комнате суетились — Лидия в красной блузе и черной юбке и Варвара в темно-зеленом платье. Смеялся невидимый студент Маракуев. Лидия казалась ниже ростом и более, чем всегда, была похожа на цыганку. Она как будто пополнела, и ее тоненькая фигурка утратила бесплотность. Это
беспокоило Клима; невнимательно слушая восторженные излияния дяди Хрисанфа, он исподлобья, незаметно рассматривал Диомидова, бесшумно шагавшего из угла в угол комнаты.
Среди русских нередко встречались сухощавые бородачи, неприятно напоминавшие Дьякона, и тогда Самгин ненадолго, на минуты, но тревожно вспоминал, что такую могучую страну хотят перестроить на свой лад люди о трех пальцах, расстриженные дьякона, истерические пьяницы, веселые студенты, каков Маракуев и прочие; Поярков, которого Клим считал бесцветным, изящный, солидненький Прейс, который, наверно, будет профессором, — эти двое не
беспокоили Клима.
Очень стесняло и
беспокоило внимание, возбужденное ею, казалось, что все смотрят только на нее и вслушиваются в ее слова.
«Да, это мои мысли», — подумал Самгин. Он тоже чувствовал, что обогащается; дни и ночи награждали его невиданным, неизведанным, многое удивляло, и все вместе требовало порядка, все нужно было прибрать и уложить в «систему фраз», так, чтоб оно не
беспокоило. Казалось, что Варвара удачно помогает ему в этом.
В приплюснутом крышей окне мезонина, где засел дядя Миша, с вечера до поздней ночи горела неярко лампа под белым абажуром, но опаловое бельмо ее не
беспокоило Самгина.
Шум дождя стал однообразен и равен тишине, и это
беспокоило, заставляя ждать необычного. Когда женщина пришла, он упрекнул ее...
Казалось, что обыватели Москвы предоставлены на волю судьбы, но это их не
беспокоит, — наоборот, они даже стали веселей и смелей.
Старики
беспокоили. Самгин пошел в кабинет, взял на ощупь книгу, воротился, лег. Оказалось, он ошибся, книга — не Пушкин, а «История Наполеона». Он стал рассматривать рисунки Ораса Берне, но перед глазами стояли, ругаясь, два старика.
На другой день он проснулся рано и долго лежал в постели, куря папиросы, мечтая о поездке за границу. Боль уже не так сильна, может быть, потому, что привычна, а тишина в кухне и на улице непривычна,
беспокоит. Но скоро ее начали раскачивать толчки с улицы в розовые стекла окон, и за каждым толчком следовал глухой, мощный гул, не похожий на гром. Можно было подумать, что на небо, вместо облаков, туго натянули кожу и по коже бьют, как в барабан, огромнейшим кулаком.
— Степан утверждает, что Маркса нужно принимать целиком или уж лучше не
беспокоить.
— Нет, уже это, что же уж! — быстро и пронзительно закричал рябой. — Помилуйте, — зачем же дразнить людей — и
беспокоить? И — все неверно, потому что — не может быть этого! Для войны требуются ружья-с, а в деревне ружей — нет-с!
— Ну, что ж? Все — есть, только женщины не хватает. Валентин — не
беспокоит?
— То-то. А если
беспокоит — скажи, я его утихомирю. Скучаешь?
— Тебя это
беспокоит? Скомпрометирую?
Но об этом он подумал мимолетно и как бы не от себя, — его
беспокоило: почему не едет Марина?
— Тебя, видимо, не
беспокоят «трагические ошибки»?
— Простите, что
беспокою, Клим Иванович, но доктор не хочет выписать меня и угрожает заявить полиции, а это — не надо!
— Ну, ладно, я не спорю, пусть будет и даже в самом совершенном виде! — живо откликнулся Бердников и, подмигнув Самгину, продолжал: — Чего при мне не случится, то меня не
беспокоит, а до благоденственного времени, обещанного Чеховым, я как раз не дотяну. Нуте-с, выпьемте за прекрасное будущее!
Беспокоили «девушки для радости».
— По закону мы обязаны известить полицию, так как все может быть, а больная оставила имущество. Но мы, извините, справились, установили, что вы законный супруг, то будто бы все в порядке. Однако для твердости вам следовало бы подарить помощнику пристава рублей пятьдесят… Чтобы не
беспокоили, они это любят. И притом — напуганы, — время ненадежное…
Его
беспокоил Шемякин, но он был совершенно уверен, что Дронов не помешает ему, и его нисколько не смущал интерес Таисьи к политике.
Сел на диван, закурил и, прищурясь, задумался. Но желудок
беспокоил, мешал думать, и мысль лениво одевалась в неопределенные слова...
— Не понимаю, что вас
беспокоит, — сказал старичок, пожав плечами. — Это писал очень хозяйственный мужик.
Неточные совпадения
Лука Лукич (вытягиваясь и придерживая шпагу).Не смею долее
беспокоить присутствием.
— Только я не знаю, — вступилась княгиня-мать за свое материнское наблюдение за дочерью, — какое же твое прошедшее могло его
беспокоить? Что Вронский ухаживал за тобой? Это бывает с каждою девушкой.
― Неужели? ― сказал Вронский. ― Она будет очень рада. Я бы сейчас поехал домой, ― прибавил он, ― но Яшвин меня
беспокоит, и я хочу побыть тут, пока он кончит.
— На то дан человеку разум, чтоб избавиться от того, что его
беспокоит, — сказала по-французски дама, очевидно довольная своею фразой и гримасничая языком.
— Нет, ты постой. — Она удержала его за руку. — Поговорим, меня это
беспокоит. Я, кажется, ничего лишнего не плачу, а деньги так и плывут. Что-нибудь мы не так делаем.