Григорий сорвал с плеч ее тлевшую попону и, переламываясь пополам, стал метать лопатою в дверь мастерской
большие комья снега; дядя прыгал около него с топором в руках; дед бежал около бабушки, бросая в нее снегом; она сунула бутыль в сугроб, бросилась к воротам, отворила их и, кланяясь вбежавшим людям, говорила...
Неточные совпадения
Мне не хочется спросить бабушку,
кто из них говорит вернее, потому что бабушкина история красивее и
больше нравится мне.
— «А как ты догадалась, что про них?» — «Полно-ко, говорю, отец, дурить-то, бросил бы ты эту игру, ну —
кому от нее весело?» Вздыхает он: «Ах вы, говорит, черти, серые вы черти!» Потом — выспрашивает: что, дескать, дурак этот
большой, — это про отца твоего, — верно, что дурак?
Таков он был физически, духовный же облик его был такой, что чем
больше кто знал его, тем больше любил.
У одного хозяина курица несла золотые яйца. Ему захотелось сразу побольше золота, и он убил курицу (он думал, что внутри ее
большой ком золота); а она была такая же, как и все курицы.
Разбойники делят добычу большей частью поровну, — правительства же распределяют добычу неравномерно: чем
больше кто участвует в организованном обмане, тем более он получает вознаграждения.
Неточные совпадения
Запиши всех,
кто только ходил бить челом на меня, и вот этих
больше всего писак, писак, которые закручивали им просьбы.
На шестой день были назначены губернские выборы. Залы
большие и малые были полны дворян в разных мундирах. Многие приехали только к этому дню. Давно не видавшиеся знакомые,
кто из Крыма,
кто из Петербурга,
кто из-за границы, встречались в залах. У губернского стола, под портретом Государя, шли прения.
― Ну, как же! Ну, князь Чеченский, известный. Ну, всё равно. Вот он всегда на бильярде играет. Он еще года три тому назад не был в шлюпиках и храбрился. И сам других шлюпиками называл. Только приезжает он раз, а швейцар наш… ты знаешь, Василий? Ну, этот толстый. Он бонмотист
большой. Вот и спрашивает князь Чеченский у него: «ну что, Василий,
кто да
кто приехал? А шлюпики есть?» А он ему говорит: «вы третий». Да, брат, так-то!
― Без этого нельзя следить, ― сказал Песцов, обращаясь к Левину, так как собеседник его ушел, и поговорить ему
больше не с
кем было.
— Брось меня, брось! — выговаривала она между рыданьями. — Я уеду завтра… Я
больше сделаю.
Кто я? развратная женщина. Камень на твоей шее. Я не хочу мучать тебя, не хочу! Я освобожу тебя. Ты не любишь, ты любишь другую!