Цитаты со словом «же»
Она говорила ласково, весело, складно. Я с первого
же дня подружился с нею, и теперь мне хочется, чтобы она скорее ушла со мною из этой комнаты.
— Саратов, — неожиданно громко и сердито сказала мать. — Где
же матрос?
Говорила она, как-то особенно выпевая слова, и они легко укреплялись в памяти моей, похожие на цветы, такие
же ласковые, яркие, сочные.
Она сутула, почти горбатая, очень полная, а двигалась легко и ловко, точно большая кошка, — она и мягкая такая
же, как этот ласковый зверь.
Мать редко выходит на палубу и держится в стороне от нас. Она всё молчит, мать. Ее большое стройное тело, темное, железное лицо, тяжелая корона заплетенных в косы светлых волос, — вся она мощная и твердая, — вспоминаются мне как бы сквозь туман или прозрачное облако; из него отдаленно и неприветливо смотрят прямые серые глаза, такие
же большие, как у бабушки.
Особенно
же не понравился мне дед; я сразу почуял в нем врага, и у меня явилось особенное внимание к нему, опасливое любопытство.
И, сжав его голову ладонями, она поцеловала деда в лоб; он
же, — маленький против нее, — ткнулся лицом в плечо ей...
И если я спрашивал: «Что такое — яко
же?» — она, пугливо оглянувшись, советовала...
Меня беспокоило: почему спрашивать хуже? Слово «яко
же» принимало скрытый смысл, и я нарочно всячески искажал его...
— Нет, ты говори просто: «яко
же»…
Притаившись, я соображал: пороть — значит расшивать платья, отданные в краску, а сечь и бить — одно и то
же, видимо. Бьют лошадей, собак, кошек; в Астрахани будочники бьют персиян, — это я видел. Но я никогда не видал, чтоб так били маленьких, и хотя здесь дядья щелкали своих то по лбу, то по затылку, — дети относились к этому равнодушно, только почесывая ушибленное место. Я не однажды спрашивал их...
Дядья начали ругаться. Дед
же сразу успокоился, приложил к пальцу тертый картофель и молча ушел, захватив с собой меня.
— Ну, и попадет
же тебе за это!
— Я ему семишник [Семишник — то
же, что и семитка: монета в две копейки.] дам, — сказала бабушка, уводя меня в дом.
— Не буду-у… Ведь я
же сказал про скатерть… Ведь я сказал…
— А как
же? — спокойно сказал Цыганок. — Конешно, будут! Тебя, поди-ка, часто будут драть…
Дядя Яков любовно настраивал гитару, а настроив, говорил всегда одни и те
же слова...
Цыганок слушал музыку с тем
же вниманием, как все, запустив пальцы в свои черные космы, глядя в угол и посапывая. Иногда он неожиданно и жалобно восклицал...
Моя дружба с Иваном всё росла; бабушка от восхода солнца до поздней ночи была занята работой по дому, и я почти весь день вертелся около Цыганка. Он всё так
же подставлял под розги руку свою, когда дедушка сек меня, а на другой день, показывая опухшие пальцы, жаловался мне...
Случилось это так: на дворе, у ворот, лежал, прислонен к забору, большой дубовый крест с толстым суковатым комлем. Лежал он давно. Я заметил его в первые
же дни жизни в доме, — тогда он был новее и желтей, но за осень сильно почернел под дождями. От него горько пахло мореным дубом, и был он на тесном, грязном дворе лишний.
— Гляди
же, не перемогайся! Пошли с богом!
— Запылилася, окоптела, — ах ты, мать всепомощная, радость неизбывная! Гляди, Леня, голуба́ душа, письмо какое тонкое, фигурки-то махонькие, а всякая отдельно стоит. Зовется это Двенадцать праздников, в середине
же божия матерь Феодоровская, предобрая. А это вот — Не рыдай мене, мати, зряще во гробе…
Иногда мне казалось, что она так
же задушевно и серьезно играет в иконы, как пришибленная сестра Катерина — в куклы.
Она была так
же интересна, как и пожар; освещаемая огнем, который словно ловил ее, черную, она металась по двору, всюду поспевая, всем распоряжаясь, всё видя.
— Весь пожар видел, с начала? Бабушка-то как, а? Старуха ведь… Бита, ломана… То-то
же! Эх! вы-и…
— Оправдания
же нам нет, никому…
— Там, — ответил дядя, махнув рукою, и ушел всё так
же на пальцах босых ног.
— Ну, вот еще выдумал! — усмехнулась она и тотчас
же задумчиво прибавила: — Где уж мне: колдовство — наука трудная. А я вот и грамоты не знаю — ни аза; дедушка-то вон какой грамотей едучий, а меня не умудрила богородица.
Мне именно и нужно было в сад: как только я появлялся в нем, на горке, — мальчишки из оврага начинали метать в меня камнями, а я с удовольствием отвечал им тем
же.
Но тотчас
же схватил меня за плечо и снова, заглянув в глаза, спросил...
— Не знаешь? Ну, так я тебе скажу: будь хитер, это лучше, а простодушность — та
же глупость, понял? Баран простодушен. Запомни! Айда, гуляй…
— Ну, что уж ты растосковался так? Господь знает, что делает. У многих ли дети лучше наших-то? Везде, отец, одно и то
же, — споры, да распри, да томаша. Все отцы-матери грехи свои слезами омывают, не ты один…
— Я
же защитить вас приехал…
— Вот оно, чего ради жили, грешили, добро копили! Кабы не стыд, не срам, позвать бы полицию, а завтра к губернатору… Срамно! Какие
же это родители полицией детей своих травят? Ну, значит, лежи, старик.
Тотчас
же вдребезги разлетелось верхнее стекло окна и на стол около бабушки упала половинка кирпича.
Утром, перед тем как встать в угол к образам, он долго умывался, потом, аккуратно одетый, тщательно причесывал рыжие волосы, оправлял бородку и, осмотрев себя в зеркало, одернув рубаху, заправив черную косынку за жилет, осторожно, точно крадучись, шел к образам. Становился он всегда на один и тот
же сучок половицы, подобный лошадиному глазу, с минуту стоял молча, опустив голову, вытянув руки вдоль тела, как солдат. Потом, прямой и тонкий, внушительно говорил...
— «Вера
же вместо дел да вменится мне, боже мой, да не взыщеши дел, отнюдь оправдающих мя!»
— А скушно, поди-ка, богу-то слушать моленье твое, отец, — всегда ты твердишь одно да всё то
же.
А он так
же откровенно отвечал...
Но, ставя бога грозно и высоко над людьми, он, как и бабушка, тоже вовлекал его во все свои дела, — и его и бесчисленное множество святых угодников. Бабушка
же как будто совсем не знала угодников, кроме Николы, Юрия, Фрола и Лавра, хотя они тоже были очень добрые и близкие людям: ходили по деревням и городам, вмешиваясь в жизнь людей, обладая всеми свойствами их. Дедовы же святые были почти все мученики, они свергали идолов, спорили с римскими царями, и за это их пытали, жгли, сдирали с них кожу.
В те дни мысли и чувства о боге были главной пищей моей души, самым красивым в жизни, — все
же иные впечатления только обижали меня своей жестокостью и грязью, возбуждая отвращение и грусть. Бог был самым лучшим и светлым из всего, что окружало меня, — бог бабушки, такой милый друг всему живому. И, конечно, меня не мог не тревожить вопрос: как же это дед не видит доброго бога?
Был я не по годам силен и в бою ловок, — это признавали сами
же враги, всегда нападавшие на меня кучей. Но все-таки улица всегда била меня, и домой я приходил обыкновенно с расквашенным носом, рассеченными губами и синяками на лице, оборванный, в пыли.
— Что, редькин сын, опять дрался? Да что
же это такое, а! Как я тебя начну, с руки на руку…
Ругался он всегда одними и теми
же тремя погаными словами, — в этом отношении мальчишки были неизмеримо богаче его.
— Ты что
же бегаешь от него? — тихо спросила она. — Он тебя любит, он хороший ведь…
Цитаты из русской классики со словом «же»
Предложения со словом «же»
- На кого не глянет в глаза прямо, любой человек тут же сразу замертво валился.
- Каждый день старик спускается с пятого этажа, неторопливо достаёт из кармана затейливую табакерку, и воробьи сразу же тут как тут.
- Почему же времени на то, что я люблю, может не оставаться, если я собираюсь поработать над своим счастьем?
- (все предложения)
Значение слова «же»
ЖЕ1, нескл., ср. Название буквы „ж“.
ЖЕ2 и Ж, союз. 1. противительный. Употребляется для соединения противопоставляемых или сопоставляемых предложений.
ЖЕ3 и Ж, частица усилит. 1. Употребляется для усиления, подчеркивания значения слова, после которого ставится, а также для усиления смыслового содержания (утверждения, вопроса, побуждения и пр.) высказываемого. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ЖЕ
Афоризмы русских писателей со словом «же»
- Народ — жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла.
- Никогда не показывайте, что вы умнее ребенка; почувствовав ваше превосходство, он, конечно, будет уважать вас за глубину мысли, но сам сейчас же молниеносно уйдет в себя, спрячется, как улитка в раковину.
- Услышь же, древний град наш стольный,
В годину смут и перемен,
Измены вольной и невольной
И полных скорбию измен
Услышь средь осуждений строгих
От русских от людей привет,
Крепись среди страданий многих
И здравствуй ты на много лет.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно