Неточные совпадения
Городские ни в чём точной меры не
знают, а мужик крепко держит
себя в пределах правды, он не мечется туда-сюда.
— Затем живу. Я
знаю — это не беда, я для
себя знаю. Моё знатьё спрятано у скупого в сундуке, оно никому не видимо, будь спокоен…
Каждое слово свёкра заставляло женщину чувствовать
себя виноватой; она
знала, что и муж недоволен ею. Ночами, лёжа рядом с ним, она смотрела в окно на далёкие звёзды и, поглаживая живот, мысленно просила...
Она видит, что все вокруг её говорят уверенно, каждый что-то хорошо
знает, она именно видит, как простые твёрдые слова, плотно пригнанные одно к другому, отгораживают каждому человеку кусок какой-то крепкой правды, люди и отличаются словами друг от друга и украшают
себя ими, побрякивая, играя словами, как золотыми и серебряными цепочками своих часов.
И поспешно ушёл прочь от дворника, а через несколько минут, не
зная, куда девать
себя, снова явился в комнате отца, сменил монахиню и начал чтение.
— Я её хорошо
знаю, редкая рукодельница. Грамотна. Отца, пьяницу, кормила с малых лет своих и сама
себя. Только — характерная; Наталья, пожалуй, не уживётся с ней.
Щупая босыми ногами землю, Пётр присматривался к собаке дворника, она явилась из кустов и вопросительно смотрела на него, помахивая хвостом. Он боялся идти к брату, чувствуя
себя пустым, не
зная, что сказать Никите.
«Что ж я, добрее отца?» — спрашивал
себя Артамонов и недоумевал, не
зная — добрый он или злой?
Он не спрашивал
себя, — в чём и где это главное, он
знал, что главное — в деле.
«Суховат», — думал Артамонов и утешал
себя тем, что Илья выгодно не похож на крикливого болтуна Горицветова, на вялого, ленивого Якова и на Мирона, который, быстро теряя юношеское, говорил книжно, становился заносчив и похож на чиновника, который
знает, что на каждый случай жизни в книгах есть свой, строгий закон.
«Почему — эту выбрал я? — спрашивал он
себя. — Есть — красивее. Хорош буду, когда сын
узнает про неё».
Пётру Артамонову показалось, что он даже не сразу
узнал сына, когда вошёл в комнату высокий, стройный человек в серой, лёгкой паре, с заметными усами на исхудавшем, смугловатом лице. Яков, широкий и толстый, в блузе гимназиста, был больше похож на
себя. Сыновья вежливо поздоровались, сели.
Артамонов старший слушал, покрякивая, много ел, старался меньше пить и уныло чувствовал
себя среди этих людей зверем другой породы. Он
знал: все они — вчерашние мужики; видел во всех что-то разбойное, сказочное, внушающее почтение к ним и общее с его отцом. Конечно, отец был бы с ними и в деле и в кутежах, он, вероятно, так же распутничал бы и жёг деньги, точно стружку. Да, деньги — стружка для этих людей, которые неутомимо, со всею силой строгают всю землю, друг друга, деревню.
Вот тоже Тихон; жестоко обиделся Пётр Артамонов, увидав, что брат взял дворника к
себе после того, как Тихон пропадал где-то больше года и вдруг снова явился, притащив неприятную весть: брат Никита скрылся из монастыря неизвестно куда. Пётр был уверен, что старик
знает, где Никита, и не говорит об этом лишь потому, что любит делать неприятное. Из-за этого человека Артамонов старший крепко поссорился с братом, хотя Алексей и убедительно защищал
себя...
Яков был уверен, что человек — прост, что всего милее ему — простота и сам он, человек, никаких тревожных мыслей не выдумывает, не носит в
себе. Эти угарные мысли живут где-то вне человека, и, заражаясь ими, он становится тревожно непонятным. Лучше не
знать, не раздувать эти чадные мысли. Но, будучи враждебен этим мыслям, Яков чувствовал их наличие вне
себя и видел, что они, не развязывая тугих узлов всеобщей глупости, только путают всё то простое, ясное, чем он любил жить.
— Да-с, батенька. За то, что он выдаёт
себя каким-то наблюдателем, этот гусь, конечно, поплатится. Мы спросим его, что он
знает.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ну что ты? к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее. Не похоже, не похоже, совершенно не похоже на то, чтобы ей было восемнадцать лет. Я не
знаю, когда ты будешь благоразумнее, когда ты будешь вести
себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь
знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про
себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне
узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Я
узнал это от самых достоверных людей, хотя он представляет
себя частным лицом.
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он
знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не
знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь
себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам
себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)