Неточные совпадения
Бывало, уже с первых
страниц начинаешь догадываться, кто победит, кто будет побежден, и как только станет ясен узел событий, стараешься развязать его силою своей фантазии. Перестав читать книгу, думаешь о ней, как о задаче из учебника арифметики, и все чаще удается правильно решить, кто из героев придет
в рай всяческого благополучия, кто будет ввергнут во узилище.
Кривой Пахомий, выпивши, любил хвастаться своей поистине удивительной памятью, — некоторые книги он знал «с пальца», — как еврей-ешиботник знает талмуд, — ткнет пальцем
в любую
страницу, и с того слова, на котором остановится палец, Пахомий
начинает читать дальше наизусть мягоньким, гнусавым голоском.
Неточные совпадения
[Текст начинается с новой
страницы,
начало фразы
в рукописи отсутствует.] — …хлебом
в местах, где голод; я эту часть получше знаю чиновников: рассмотрю самолично, что кому нужно.
И ушла, оставив его, как всегда,
в темноте,
в тишине. Нередко бывало так, что она внезапно уходила, как бы испуганная его словами, но на этот раз ее бегство было особенно обидно, она увлекла за собой, как тень свою, все, что он хотел сказать ей. Соскочив с постели, Клим открыл окно,
в комнату ворвался ветер, внес запах пыли,
начал сердито перелистывать
страницы книги на столе и помог Самгину возмутиться.
Он сел и
начал разглаживать на столе измятые письма. Третий листок он прочитал еще раз и, спрятав его между
страниц дневника, не спеша
начал разрывать письма на мелкие клочки. Бумага была крепкая, точно кожа. Хотел разорвать и конверт, но
в нем оказался еще листок тоненькой бумаги, видимо, вырванной из какой-то книжки.
Над повестью Самгин не работал, исписал семнадцать
страниц почтовой бумаги большого формата заметками, характеристиками Марины, Безбедова, решил сделать Бердникова организатором убийства, Безбедова — фактическим исполнителем и поставить за ними таинственной фигурой Крэйтона, затем
начал изображать город, но получилась сухая статейка, вроде таких, какие обычны
в словаре Брокгауза.
Он прочитал «Ярмарку суеты» Теккерея с наслаждением
начал читать «Пенденниса», закрыл на 20–й
странице: «весь высказался
в «Ярмарке суеты», видно, что больше ничего не будет, и читать не нужно».