Неточные совпадения
Хромую девушку я увидал вечером, в тот же
день. Сходя
с крыльца на двор, она уронила костыль и беспомощно остановилась на ступенях, вцепившись в струну перил прозрачными руками, тонкая, слабенькая. Я хотел поднять костыль, но забинтованные руки действовали плохо, я долго
возился и досадовал, а она, стоя выше меня, тихонько смеялась...
…Весна. Каждый
день одет в новое, каждый новый
день ярче и милей; хмельно пахнет молодыми травами, свежей зеленью берез, нестерпимо тянет в поле слушать жаворонка, лежа на теплой земле вверх лицом. А я — чищу зимнее платье, помогаю укладывать его в сундук, крошу листовой табак, выбиваю пыль из мебели,
с утра до ночи
вожусь с неприятными, ненужными мне вещами.
Я жил в тумане отупляющей тоски и, чтобы побороть ее, старался как можно больше работать. Недостатка в работе не ощущалось, — в доме было двое младенцев, няньки не угождали хозяевам, их постоянно меняли; я должен был
возиться с младенцами, каждый
день мыл пеленки и каждую неделю ходил на Жандармский ключ полоскать белье, — там меня осмеивали прачки.
Заваленный делами, постоянно озабоченный приращением своего состояния, желчный, резкий, нетерпеливый, он не скупясь давал деньги на учителей, гувернеров, на одежду и прочие нужды детей; но терпеть не мог, как он выражался, нянчиться с писклятами, — да и некогда ему было нянчиться с ними: он работал,
возился с делами, спал мало, изредка играл в карты, опять работал; он сам себя сравнивал с лошадью, запряженной в молотильную машину.
Неточные совпадения
Среди этой общей тревоги об шельме Анельке совсем позабыли. Видя, что
дело ее не выгорело, она под шумок снова переехала в свой заезжий дом, как будто за ней никаких пакостей и не
водилось, а паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский завели кондитерскую и стали торговать в ней печатными пряниками. Оставалась одна Толстопятая Дунька, но
с нею совладать было решительно невозможно.
— Нет еще; я говорил раза два
с княжной, не более, но знаешь, как-то напрашиваться в дом неловко, хотя здесь это и
водится… Другое
дело, если бы я носил эполеты…
Кудряш. Да что: Ваня! Я знаю, что я Ваня. А вы идите своей дорогой, вот и все. Заведи себе сам, да и гуляй себе
с ней, и никому до тебя
дела нет. А чужих не трогай! У нас так не
водится, а то парни ноги переломают. Я за свою… да я и не знаю, что сделаю! Горло перерву!
— Да, да, я знаю вас, Базаров, — повторила она. (За ней
водилась привычка, свойственная многим провинциальным и московским дамам, —
с первого
дня знакомства звать мужчин по фамилии.) — Хотите сигару?
На другой
день после приезда в Марьино он принялся за своих лягушек, за инфузории, за химические составы и все
возился с ними.