Неточные совпадения
Он, конечно, пришел познакомиться с русскими, редкими
гостями здесь, как и
тот майор, адъютант губернатора, которого привел сегодня утром доктор Ведерхед…» — «Проводник ваш по колонии, — сказал Вандик, — меня нанял ваш банкир, с двумя экипажами и с осьмью лошадьми.
С последним лучом солнца по высотам загорелись огни и нитями опоясали вершины холмов, унизали берега — словом, нельзя было нарочно зажечь иллюминации великолепнее в честь
гостей, какую японцы зажгли из страха, что вот сейчас,
того гляди,
гости нападут на них.
В 10-м часу приехали, сначала оппер-баниосы, потом и секретари. Мне и К. Н. Посьету поручено было их встретить на шканцах и проводить к адмиралу. Около фрегата собралось более ста японских лодок с голым народонаселением. Славно: пестроты нет, все в одном и
том же костюме, с большим вкусом! Мы с Посьетом ждали у грот-мачты, скоро ли появятся
гости и что за секретари в Японии, похожи ли на наших?
Вдруг из дверей явились, один за другим, двенадцать слуг, по числу
гостей; каждый нес обеими руками чашку с чаем, но без блюдечка. Подойдя к
гостю, слуга ловко падал на колени, кланялся, ставил чашку на пол, за неимением столов и никакой мебели в комнатах, вставал, кланялся и уходил. Ужасно неловко было тянуться со стула к полу в нашем платье. Я протягивал
то одну,
то другую руку и насилу достал. Чай отличный, как желтый китайский. Он густ, крепок и ароматен, только без сахару.
А как упрашивали они, утверждая, что они хлопочут только из
того, чтоб нам было покойнее! «Вы у нас
гости, — говорил Эйноске, — представьте, что пошел в саду дождь и старшему
гостю (разумея фрегат) предлагают зонтик, а он отказывается…» — «Чтоб уступить его младшим (мелким судам)», — прибавил Посьет.
Вот как поговаривают нынче японцы! А давно ли они не боялись скрутить руки и ноги приезжим
гостям? давно ли называли европейские правительства дерзкими за
то, что
те смели писать к ним?
Так японцам не удалось и это крайнее средство,
то есть объявление о смерти сиогуна, чтоб заставить адмирала изменить намерение: непременно дождаться ответа. Должно быть, в самом деле японскому глазу больно видеть чужие суда у себя в
гостях! А они, без сомнения, надеялись, что лишь только они сделают такое важное возражение, адмирал уйдет, они ответ пришлют года через два, конечно отрицательный, и так дело затянется на неопределенный и продолжительный срок.
И
то и другое подается вместе, мне кажется, между прочим, с
тою целью, чтоб
гости разделились на партии, одни за пирожное, другие за жаркое.
После обеда нас повели в особые галереи играть на бильярде. Хозяин и некоторые
гости, узнав, что мы собираемся играть русскую, пятишаровую партию, пришли было посмотреть, что это такое, но как мы с Посьетом в течение получаса не сделали ни одного шара,
то они постояли да и ушли, составив себе, вероятно, не совсем выгодное понятие о русской партии.
А между
тем ящик этот делается почти на одну минуту: чтобы подать в нем конфекты и потом отослать к
гостю домой, а
тот, конечно, бросит.
Слуги между
тем продолжали ставить перед каждым
гостем красные лакированные подставки, величиной со скамеечки, что дамы ставят у нас под ноги.
Сзади всех подставок поставлена была особо еще одна подставка перед каждым
гостем, и на ней лежала целая жареная рыба с загнутым кверху хвостом и головой. Давно я собирался придвинуть ее к себе и протянул было руку, но второй полномочный заметил мое движение. «Эту рыбу почти всегда подают у нас на обедах, — заметил он, — но ее никогда не едят тут, а отсылают
гостям домой с конфектами». Одно путное блюдо и было, да и
то не едят! Ох уж эти мне эмблемы да символы!
Гости начали с этого и до супу уничтожили все сладкие пирожки и конфекты, полагая, что если поставлено,
то медлить нечего.
Впрочем, я и Посьет, может быть, обязаны его вниманием
тому, что мы усердно хозяйничали, потчевали
гостей, подливали им шампанское, в
том числе и ему.
Мы ногами упирались
то в кадку с мороженым,
то в корзины с конфектами, апельсинами и мангу, назначенными для
гостей и стоявшими в беспорядке на дне шлюпки, а нас так и тащило с лавок долой.
Я очень пристально вглядывался в лица наших
гостей: как хотите, а это все дети одного семейства,
то есть китайцы, японцы, корейцы и ликейцы.
Наконец мы, более или менее, видели четыре нации, составляющие почти весь крайний восток. С одними имели ежедневные и важные сношения, с другими познакомились поверхностно, у третьих были в
гостях, на четвертых мимоходом взглянули. Все четыре народа принадлежат к одному семейству если не по происхождению, как уверяют некоторые, производя, например, японцев от курильцев,
то по воспитанию, этому второму рождению, по культуре, потом по нравам, обычаям, отчасти языку, вере, одежде и т. д.
Наконец, 12 августа, толпа путешественников, и во главе их — генерал-губернатор Восточной Сибири, высыпали на берег. Всех
гостей было более десяти человек, да слуг около
того, да принадлежащих к шкуне офицеров и матросов более тридцати человек. А багажа сколько!
Обычаи здесь патриархальные:
гости пообедают, распростятся с хозяином и отправятся домой спать, и хозяин ляжет, а вечером явятся опять и садятся за бостон до ужина. Общество одно. Служащие, купцы и жены
тех и других видятся ежедневно и… живут все в больших ладах.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Послушай: беги к купцу Абдулину… постой, я дам тебе записочку (садится к столу, пишет записку и между
тем говорит):эту записку ты отдай кучеру Сидору, чтоб он побежал с нею к купцу Абдулину и принес оттуда вина. А сам поди сейчас прибери хорошенько эту комнату для
гостя. Там поставить кровать, рукомойник и прочее.
Приготовь поскорее комнату для важного
гостя,
ту, что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше; скажи купцу Абдулину, чтобы прислал самого лучшего, а не
то я перерою весь его погреб.
У суда стоять — // Ломит ноженьки, // Под венцом стоять — // Голова болит, // Голова болит, // Вспоминается // Песня старая, // Песня грозная. // На широкий двор //
Гости въехали, // Молоду жену // Муж домой привез, // А роденька-то // Как набросится! // Деверек ее — // Расточихою, // А золовушка — // Щеголихою, // Свекор-батюшка — //
Тот медведицей, // А свекровушка — // Людоедицей, // Кто неряхою, // Кто непряхою…
В
то время существовало мнение, что градоначальник есть хозяин города, обыватели же суть как бы его
гости. Разница между"хозяином"в общепринятом значении этого слова и"хозяином города"полагалась лишь в
том, что последний имел право сечь своих
гостей, что относительно хозяина обыкновенного приличиями не допускалось. Грустилов вспомнил об этом праве и задумался еще слаще.
Но Прыщ был совершенно искренен в своих заявлениях и твердо решился следовать по избранному пути. Прекратив все дела, он ходил по
гостям, принимал обеды и балы и даже завел стаю борзых и гончих собак, с которыми травил на городском выгоне зайцев, лисиц, а однажды заполевал [Заполева́ть — добыть на охоте.] очень хорошенькую мещаночку. Не без иронии отзывался он о своем предместнике, томившемся в
то время в заточении.