Неточные совпадения
Я писал вам, как мы, гонимые бурным ветром, дрожа от северного холода, пробежали мимо берегов Европы, как
в первый раз
пал на нас у подошвы гор Мадеры ласковый луч солнца и, после угрюмого, серо-свинцового неба и такого же моря, заплескали голубые волны, засияли синие небеса, как мы жадно бросились к берегу погреться горячим дыханием земли, как упивались за версту повеявшим с берега благоуханием
цветов.
Люди стали по реям и проводили нас, по-прежнему, троекратным «ура»; разноцветные флаги опять
в одно мгновение развязались и
пали на снасти, как внезапно брошенная сверху куча
цветов. Музыка заиграла народный гимн. Впечатление было все то же, что и
в первый раз. Я ждал с нетерпением салюта: это была новость. Мне хотелось видеть, что японцы?
Мы шли, шли
в темноте, а проклятые улицы не кончались: все заборы да сады. Ликейцы, как тени, неслышно скользили во мраке. Нас провожал тот же самый, который принес нам
цветы. Где было грязно или острые кораллы мешали свободно ступать, он вел меня под руку, обводил мимо луж, которые, видно, знал наизусть. К несчастью, мы не туда
попали, и, если б не провожатый, мы проблуждали бы целую ночь. Наконец добрались до речки, до вельбота, и вздохнули свободно, когда выехали
в открытое море.
Неточные совпадения
Но, шумом бала утомленный, // И утро
в полночь обратя, // Спокойно
спит в тени блаженной // Забав и роскоши дитя. // Проснется зá полдень, и снова // До утра жизнь его готова, // Однообразна и пестра, // И завтра то же, что вчера. // Но был ли счастлив мой Евгений, // Свободный,
в цвете лучших лет, // Среди блистательных побед, // Среди вседневных наслаждений? // Вотще ли был он средь пиров // Неосторожен и здоров?
Уж темно:
в санки он садится. // «
Пади,
пади!» — раздался крик; // Морозной пылью серебрится // Его бобровый воротник. // К Talon помчался: он уверен, // Что там уж ждет его Каверин. // Вошел: и пробка
в потолок, // Вина кометы брызнул ток; // Пред ним roast-beef окровавленный // И трюфли, роскошь юных лет, // Французской кухни лучший
цвет, // И Страсбурга пирог нетленный // Меж сыром лимбургским живым // И ананасом золотым.
Тени колебались, как едва заметные отражения осенних облаков на темной воде реки. Движение тьмы
в комнате, становясь из воображаемого действительным, углубляло печаль. Воображение, мешая и
спать и думать, наполняло тьму однообразными звуками, эхом отдаленного звона или поющими звуками скрипки, приглушенной сурдинкой. Черные стекла окна медленно линяли, принимая
цвет олова.
В том, что говорили у Гогиных, он не услышал ничего нового для себя, — обычная разноголосица среди людей, каждый из которых боится порвать свою веревочку, изменить своей «системе фраз». Он привык думать, что хотя эти люди строят мнения на фактах, но для того, чтоб не считаться с фактами.
В конце концов жизнь творят не бунтовщики, а те, кто
в эпохи смут накопляют силы для жизни мирной. Придя домой, он записал свои мысли, лег
спать, а утром Анфимьевна,
в платье
цвета ржавого железа, подавая ему кофе, сказала:
Спать он лег, чувствуя себя раздавленным, измятым, и проснулся, разбуженный стуком
в дверь, горничная будила его к поезду. Он быстро вскочил с постели и несколько секунд стоял, закрыв глаза, ослепленный удивительно ярким блеском утреннего солнца. Влажные листья деревьев за открытым окном тоже ослепительно сияли, отражая
в хрустальных каплях дождя разноцветные, короткие и острые лучики. Оздоровляющий запах сырой земли и
цветов наполнял комнату; свежесть утра щекотала кожу. Клим Самгин, вздрагивая, подумал: