Я оторвал один и очистил — кожа слезает почти от прикосновения; попробовал —
не понравилось мне: пресно, отчасти сладко, но вяло и приторно, вкус мучнистый, похоже немного и на картофель, и на дыню, только не так сладко, как дыня, и без аромата или с своим собственным, каким-то грубоватым букетом.
Но… но П. А. Тихменев не дает жить, даже в Индии и Китае, как хочется: он так подозрительно смотрит, когда откажешься за обедом от блюда баранины или свинины, от слоеного пирога — того и гляди обидится и спросит: «Разве дурна баранина, черств пирог?» — или патетически воскликнет, обратясь ко всем: «Посмотрите, господа: ему
не нравится стол!
Полномочные опять пытались узнать, куда мы идем, между прочим, не в Охотское ли море, то есть не скажем ли, в Петербург. «Теперь пока в Китай, — сказали им, — в Охотском море — льды, туда нельзя». Эта скрытость очевидно
не нравилась им. Напрасно Кавадзи прищуривал глаза, закусывал губы: на него смотрели с улыбкой. Беда ему, если мы идем в Едо!
И. В. Фуругельм, которому
не нравилось это провожанье, махнул им рукой, чтоб шли прочь: они в ту же минуту согнулись почти до земли и оставались в этом положении, пока он перестал обращать на них внимание, а потом опять шли за нами, прячась в кусты, а где кустов не было, следовали по дороге, и все издали.
Неточные совпадения
Ему, однако ж,
не очень
нравилось терять время по-пустому: военным судам разгуливать по морю некогда.
Это костромское простодушие так
нравилось мне, что я Христом Богом просил других
не учить Фаддеева, как обращаться со мною.
Мулаты
не совсем
нравятся мне.
Голландцы продолжали распространяться внутрь,
не встречая препятствий, потому что кафры, кочуя по пустым пространствам,
не успели еще сосредоточиться в одном месте. Им даже
нравилось соседство голландцев, у которых они могли воровать скот, по наклонности своей к грабежу и к скотоводству как к промыслу, свойственному всем кочующим народам.
От островов Бонинсима до Японии —
не путешествие, а прогулка, особенно в августе: это лучшее время года в тех местах. Небо и море спорят друг с другом, кто лучше, кто тише, кто синее, — словом, кто более
понравится путешественнику. Мы в пять дней прошли 850 миль. Наше судно, как старшее, давало сигналы другим трем и одно из них вело на буксире. Таща его на двух канатах, мы могли видеться с бывшими там товарищами; иногда перемолвим и слово, написанное на большой доске складными буквами.
Через полчаса явились другие, одетые побогаче. Они привезли бумагу, в которой делались обыкновенные предостережения:
не съезжать на берег,
не обижать японцев и т. п. Им так
понравилась наливка, что они выпросили, что осталось в бутылке, для гребцов будто бы, но я уверен, что они им и понюхать
не дали.
Это — восточный обычай скидать обувь: и японцам, конечно, должно
понравиться, что мы
не хотим топтать их пола, на котором они едят, пьют и лежат.
Советует еще
не потчевать китайцев образчиками, с обещанием, если
понравится товар, привезти в другой раз: «Китайцы, — говорит он, — любят, увидевши вещь, купить тотчас же, если она приходится по вкусу».
«В доказательство того, что все поданное употребляется в пищу, — сказал старик, — мы начнем первые.
Не угодно ли открыть чашки и кушать, что кому
понравится?»
Кавадзи этот всем нам
понравился, если
не больше, так по крайней мере столько же, сколько и старик Тсутсуй, хотя иначе, в другом смысле.
Ну чем он
не европеец? Тем, что однажды за обедом спрятал в бумажку пирожное, а в другой раз слизнул с тарелки сою из анчоусов, которая ему очень
понравилась? это местные нравы — больше ничего. Он до сих пор
не видал тарелки и ложки, ел двумя палочками, похлебку свою пил непосредственно из чашки. Можно ли его укорять еще и за то, что он, отведав какого-нибудь кушанья, отдавал небрежно тарелку Эйноске, который, как пудель, сидел у ног его? Переводчик брал, с земным поклоном, тарелку и доедал остальное.
Видно было, что нашим гостям это удовольствие
не совсем
понравилось.
— Мне
нравятся простота и трудолюбие, — сказал я. — Есть же уголок в мире, который
не нуждается ни в каком соседе, ни в какой помощи! Кажется, если б этим детям природы предоставлено было просить чего-нибудь, то они, как Диоген, попросили бы
не загораживать им солнца. Они умеренны, воздержны…
Я
не участвовал в этих прогулках: путешествие — это книга; в ней останавливаешься на тех страницах, которые больше
нравятся, а другие пробегаешь только для общей связи.
Многим
нравится дорога
не как путешествие, то есть наблюдение нравов, перемена мест и проч., а просто как дорога.
Вообще Михайлов своим сдержанным и неприятным, как бы враждебным, отношением очень
не понравился им, когда они узнали его ближе. И они рады были, когда сеансы кончились, в руках их остался прекрасный портрет, а он перестал ходить. Голенищев первый высказал мысль, которую все имели, именно, что Михайлов просто завидовал Вронскому.
«Есть еще одна фатера, — отвечал десятник, почесывая затылок, — только вашему благородию
не понравится; там нечисто!» Не поняв точного значения последнего слова, я велел ему идти вперед, и после долгого странствовия по грязным переулкам, где по сторонам я видел одни только ветхие заборы, мы подъехали к небольшой хате, на самом берегу моря.
Неточные совпадения
Хлестаков. А мне
нравится здешний городок. Конечно,
не так многолюдно — ну что ж? Ведь это
не столица.
Не правда ли, ведь это
не столица?
Хлестаков. Вы, как я вижу,
не охотник до сигарок. А я признаюсь: это моя слабость. Вот еще насчет женского полу, никак
не могу быть равнодушен. Как вы? Какие вам больше
нравятся — брюнетки или блондинки?
Хлестаков. Покорно благодарю. Я сам тоже — я
не люблю людей двуличных. Мне очень
нравится ваша откровенность и радушие, и я бы, признаюсь, больше бы ничего и
не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.
Хлестаков. Хорошие заведения. Мне
нравится, что у вас показывают проезжающим все в городе. В других городах мне ничего
не показывали.
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое
нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые будут
не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда
не услышишь.