Неточные совпадения
От этих искусных маневров две передние лошади
идут по горбу, а рытвина остается между ними;
если же они и спускаются в нее,
то так тихо и осторожно, как будто пасутся
на лугу.
Наши,
то есть Посьет и Гошкевич, собрались
идти на гору посмотреть виды, попытаться,
если можно, снять их; доктор тоже ушел, вероятно, искать немцев.
Адмирал просил их передать бумаги полномочным,
если они прежде нас будут в Нагасаки. При этом приложена записочка к губернатору, в которой адмирал извещал его, что он в «непродолжительном времени воротится в Японию, зайдет в Нагасаки, и
если там не будет ни полномочных, ни ответа
на его предложения,
то он немедленно
пойдет в Едо».
Но до сих пор все его усилия напрасны, европейцы сохраняют строгий нейтралитет, несмотря
на то, что он предлагает каждому европейцу по двадцати, кажется, долларов в сутки,
если кто
пойдет к нему
на службу.
Полномочные опять пытались узнать, куда мы
идем, между прочим, не в Охотское ли море,
то есть не скажем ли, в Петербург. «Теперь пока в Китай, — сказали им, — в Охотском море — льды, туда нельзя». Эта скрытость очевидно не нравилась им. Напрасно Кавадзи прищуривал глаза, закусывал губы:
на него смотрели с улыбкой. Беда ему,
если мы
идем в Едо!
Впрочем,
если заговоришь вот хоть с этим американским кэптеном, в синей куртке, который наступает
на вас с сжатыми кулаками, с стиснутыми зубами и с зверским взглядом своих глаз, цвета морской воды, он сейчас разожмет кулаки и начнет говорить, разумеется, о
том, откуда
идет, куда, чем торгует, что выгоднее, привозить или вывозить и т. п.
«
Слава Богу,
если еще есть поварня! — говорил отец Никита, — а
то и не бывает…» — «Как же тогда?» — «Тогда ночуем
на снегу». — «Но не в сорок градусов, надеюсь». — «И в сорок ночуем: куда ж деться?» — «Как же так? ведь, говорят, при 40˚ дышать нельзя…» — «Трудно, грудь режет немного, да дышим. Мы разводим огонь, и притом в снегу тепло. Мороз ничего, — прибавил он, — мы привыкли, да и хорошо закутаны. А вот гораздо хуже, когда застанет пурга…»
— Да, я вам даже,
если на то пошло, так еще вот что расскажу, — продолжал он, еще понизив голос. — Я уж через эту свою брехню-то раз под такое было дело попал, что чуть-чуть публичному истязанию себя не подверг. Вы этого не слыхали?
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды
пошло! Что будет,
то будет, попробовать
на авось. (Вслух.)
Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом,
то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
А вы — стоять
на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов!
Если хоть одного из них впустите,
то… Только увидите, что
идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Только тогда Бородавкин спохватился и понял, что
шел слишком быстрыми шагами и совсем не туда, куда
идти следует. Начав собирать дани, он с удивлением и негодованием увидел, что дворы пусты и что
если встречались кой-где куры,
то и
те были тощие от бескормицы. Но, по обыкновению, он обсудил этот факт не прямо, а с своей собственной оригинальной точки зрения,
то есть увидел в нем бунт, произведенный
на сей раз уже не невежеством, а излишеством просвещения.
Но
если Ноздрев выразил собою подступившего под крепость отчаянного, потерявшегося поручика,
то крепость,
на которую он
шел, никак не была похожа
на неприступную.
С соболезнованием рассказывал он, как велика необразованность соседей помещиков; как мало думают они о своих подвластных; как они даже смеялись, когда он старался изъяснить, как необходимо для хозяйства устроенье письменной конторы, контор комиссии и даже комитетов, чтобы
тем предохранить всякие кражи и всякая вещь была бы известна, чтобы писарь, управитель и бухгалтер образовались бы не как-нибудь, но оканчивали бы университетское воспитанье; как, несмотря
на все убеждения, он не мог убедить помещиков в
том, что какая бы выгода была их имениям,
если бы каждый крестьянин был воспитан так, чтобы,
идя за плугом, мог читать в
то же время книгу о громовых отводах.