Неточные совпадения
Прошло дня два: в это
время дано было знать японцам, что нам нужно место на берегу и провизия. Провизии они прислали небольшое количество в
подарок, а о месте объявили, что не смеют дать его без разрешения из Едо.
В сумерки мы простились с хозяевами и с музыкой воротились домой. Вслед за нами приехали чиновники узнать, довольны ли мы, и привезли гостинцы. Какое наказание с этими гостинцами! побросать ящики в воду неловко: японцы увидят, скажут, что пренебрегаем
подарками, беречь — места нет. Для большой рыбы также сделаны ящики, для конфект особо, для сладкого хлеба опять особо. Я сберег несколько миньятюрных подставок; если довезу, то увидите образчик терпения и в то же
время мелочности.
Все заготовленное она прячет в коробью, вместе с полученными в разное
время подарками: платками, бусами, нарядными сарафанами и т. д.
Неточные совпадения
Последняя смелость и решительность оставили меня в то
время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои
подарки, и застенчивость моя дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался с ноги на ногу и не трогался с места.
Разумеется, невеста явилась, Аркадий Иванович прямо сообщил ей, что на
время должен по одному весьма важному обстоятельству уехать из Петербурга, а потому и принес ей пятнадцать тысяч рублей серебром в разных билетах, прося принять их от него в виде
подарка, так как он и давно собирался подарить ей эту безделку пред свадьбой.
Нет, если б я выдал им за все это
время, например, тысячи полторы на приданое, да на
подарки, на коробочки там разные, несессеры, [Несессер — шкатулка со всем необходимым для дороги.] сердолики, материи и на всю эту дрянь, от Кнопа, [Кноп — владелец галантерейного магазина на Невском проспекте в Петербурге.] да из английского магазина, так было бы дело почище и… покрепче!
— Без грозы не обойдется, я сильно тревожусь, но, может быть, по своей доброте, простит меня. Позволяю себе вам открыть, что я люблю обеих девиц, как родных дочерей, — прибавил он нежно, — обеих на коленях качал, грамоте вместе с Татьяной Марковной обучал; это — как моя семья. Не измените мне, — шепнул он, — скажу конфиденциально, что и Вере Васильевне в одинаковой мере я взял смелость изготовить в свое
время, при ее замужестве, равный этому
подарок, который, смею думать, она благосклонно примет…
Марфенька так покраснела от удовольствия, что щеки у ней во все
время, пока рассматривали
подарки и говорили о них, оставались красны.