— Бог знает, где лучше! — отвечал он. — Последний раз во время урагана потонуло до восьмидесяти судов в море, а на берегу опрокинуло целый дом и задавило пять человек; в гонконгской гавани погибло
без счета лодок и с ними до ста человек.
— Верю, верю, полковник, верю
без счету; только, пожалуйста, так на меня не кричите и не сердитесь, — и я сгреб кучку его золота рукой.
Неточные совпадения
Алексей Александрович хотел упомянуть про
счет, который принесли ему, но голос его задрожал, и он остановился. Про этот
счет, на синей бумаге, за шляпку, ленты, он не мог вспомнить
без жалости к самому себе.
Но мы, ребята
без печали, // Среди заботливых купцов, // Мы только устриц ожидали // От цареградских берегов. // Что устрицы? пришли! О радость! // Летит обжорливая младость // Глотать из раковин морских // Затворниц жирных и живых, // Слегка обрызнутых лимоном. // Шум, споры — легкое вино // Из погребов принесено // На стол услужливым Отоном; // Часы летят, а грозный
счет // Меж тем невидимо растет.
— Да, Петр Александрыч, — сказал он сквозь слезы (этого места совсем не было в приготовленной речи), — я так привык к детям, что не знаю, что буду делать
без них. Лучше я
без жалованья буду служить вам, — прибавил он, одной рукой утирая слезы, а другой подавая
счет.
Тарас поглядел на этого Соломона, какого ещё не было на свете, и получил некоторую надежду. Действительно, вид его мог внушить некоторое доверие: верхняя губа у него была просто страшилище; толщина ее,
без сомнения, увеличилась от посторонних причин. В бороде у этого Соломона было только пятнадцать волосков, и то на левой стороне. На лице у Соломона было столько знаков побоев, полученных за удальство, что он,
без сомнения, давно потерял
счет им и привык их считать за родимые пятна.
— Вчера, я знаю. Я ведь сам прибыл всего только третьего дня. Ну-с, вот что я скажу вам на этот
счет, Родион Романович; оправдывать себя считаю излишним, но позвольте же и мне заявить: что ж тут, во всем этом, в самом деле, такого особенно преступного с моей стороны, то есть
без предрассудков-то, а здраво судя?