Цитаты со словом «проеду»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
Я с комфортом и безопасно проехал сквозь ряд португальцев и англичан — на Мадере и островах Зеленого Мыса; голландцев, негров, готтентотов и опять англичан — на мысе Доброй Надежды; малайцев, индусов и… англичан — в Малайском архипелаге и Китае, наконец, сквозь японцев и американцев — в Японии.
Прикажете повторить, что туннель под Темзой очень… не знаю, что сказать о нем: скажу — бесполезен, что церковь Св. Павла изящна и громадна, что Лондон многолюден, что королева до сих пор спрашивает позволения лорда-мэра проехать через Сити и т. д. Не надо этого: не правда ли, вы все это знаете?
— Пообедав вчера, выехали мы, благословясь, около вечерен, спешили засветло проехать Волчий Вражек, а остальные пятнадцать верст ехали в темноте — зги Божией не видать! Ночью поднялась гроза, страсть какая — Боже упаси! Какие яровые у Василья Степаныча, видели?
Скучно считать, лучше проехать!
Да вы видали эти сцены, проезжая в летний день дорогой наши села…
И между всем этим народонаселением проходят и проезжают прекрасные, нежные создания — английские женщины.
Мы проехали мимо обсерватории, построенной на луговине, на берегу залива, верстах в четырех от города.
Если природа не очень разнообразила путь наш, то живая и пестрая толпа прохожих и проезжих всех племен, цветов и состояний дополняла картину, в которой без этого оставалось много пустого места.
Много проезжало омнибусов, городских карет, фермеров верхами, ехавших или в город, или оттуда.
Белых жителей не видно по улицам ни души: еще было рано и жарко, только черные бродили кое-где или проезжали верхом да работали.
Мы выехали по свежей утренней прохладе и проезжали по дороге между фермами, как между дачами, по зеленым холмам.
«Мы остановимся здесь?» — спросил я Вандика, видя, что он гонит лошадей так, как будто хочет проехать местечко насквозь.
Мы проехали террасу и луг, а он привстал на козлах и оглядывался назад.
Напротив, маленькая девочка смотрела совсем мальчишкой: бойко глядела на нас, бегала, шумела. Сестры сказывали, что она, между прочим, водит любопытных проезжих на гору показывать Алмаз, каскады и вообще пейзажи.
Весело и бодро мчались мы под теплыми, но не жгучими лучами вечернего солнца и на закате, вдруг прямо из кустов, въехали в Веллингтон. Это местечко построено в яме, тесно, бедно и неправильно. С сотню голландских домиков, мазанок, разбросано между кустами, дубами, огородами, виноградниками и полями с маисом и другого рода хлебом. Здесь более, нежели где-нибудь, живет черных. Проехали мы через какой-то переулок, узенький, огороженный плетнем и кустами кактусов и алоэ, и выехали на большую улицу.
Утром явился г-н Бен и торопил ехать, чтоб засветло проехать ущелье.
«Как же мы проедем через плеча этих великанов?» — думал я, видя, что мы едем прямо на эту массу.
По дороге могли проехать два экипажа, но это пространство размерено с такою точностью, что сверх этого и мыши негде было бы пройти.
Мы проехали через продолбленный насквозь и лежащий на самой дороге утес, потом завернули за скалу и ждали, что там будет: мы очутились над бездной, глубже и страшнее всех, которые миновали.
«Постойте, дайте проехать, вы видите…» С мучительным ощущением проехали мы поворот и вздохнули свободно, когда дорога опять расширилась.
Местами мы проезжали большие пространства булыжника: это значит ехали по высохшему руслу реки.
«В городе, — отвечал он, — да вот не вижу улицы, не знаю, как проехать к отелю».
Проезжая эти пространства, где на далекое друг от друга расстояние разбросаны фермы, невольно подумаешь, что пора бы уже этим фермам и полям сблизиться так, чтобы они касались друг друга, как в самой Англии, чтоб соседние нивы разделялись только канавой, а не степями, чтоб ни один клочок не пропал даром…
Кучера не знали брода, но в это время переходили реку готтентоты с волами: по их следам проехали и мы.
Только мы проехали Змеиную гору и Зеленый затянул было: «Что ты, дева молодая, не отходишь от окна», как мистера Бена кто-то будто кольнул.
Мы проехали четыре-пять верст по берегу; дальше ехать было незачем: ничего не видать.
Джонки, лодки, китайцы и индийцы проезжают с берега на суда и обратно, пересекая друг другу дорогу. Направо и налево от нас — все дико; непроходимый кокосовый лес смотрится в залив; сзади море.
Эти леди лениво проедут по прекрасной дороге под тенью великолепных банианов, пальм, близ зеленой пелены вод, бахромой рассыпающихся у самых колес.
Мы проехали у подножия двух или трех утесов и пристали к песчаной отлогости, на которой стоял видный, красивый мужчина и показывал нам рукой, где лучше пристать.
Сегодня, 19-го, явились опять двое, и, между прочим, Ойе-Саброски, «с маленькой просьбой от губернатора, — сказали они, — завтра, 20-го, поедет князь Чикузен или Цикузен, от одной пристани к другой в проливе, смотреть свои казармы и войска, так не может ли корвет немного отодвинуться в сторону, потому что князя будут сопровождать до ста лодок, так им трудно будет проехать».
После обеда, говорят, проезжал какой-то князь с поездом.
Был пятый час в исходе; осеннее солнце спешило спрятаться за горизонт, а мы спешили воротиться с моря засветло и проехали между каменьями, оторвавшимися от гор, под самыми батареями, где японцы строят домики для каждой пушки.
Китайцы встречали или провожали замечанием каждого проезжего и смеялись.
Посьет видел, как два всадника, возвращаясь из города в лагерь, проехали по земле, отведенной для прогулок англичанам, и как английский офицер с «Спартана» поколотил их обоих палкой за это, так что один свалился с лошади.
Проехали еще чрез ворота за внутреннюю, выбеленную кирпичную стену и очутились в длинной, узенькой, мрачной улице испанского города.
Проехав множество улиц, замков, домов, я выехал в другие ворота крепости, ко взморью, и успел составить только пока заключение, что испанский город — город большой, город сонный и город очень опрятный. Едучи туда, я думал, правду сказать, что на меня повеет дух падшей, обедневшей державы, что я увижу запустение, отсутствие строгости, порядка — словом, поэзию разорения, но меня удивил вид благоустроенности, чистоты: везде видны следы заботливости, даже обилия.
Быстроглазые тагалки, занятые чем-нибудь в хижинах или около, вдруг поднимают на проезжих глаза и непременно что-нибудь высказывают ими: или вопрос, или насмешку, или другое, но во всяком случае красноречиво.
Мужчины — те ничего не говорят: смотрят на вас с равнодушным любопытством, медленно почесывая грудь, спину или что-нибудь другое, как делают и у нас мужики в полях, отрываясь на минуту от плуга или косы, чтоб поглядеть на проезжего.
Мы проезжали мимо развалин массивного здания, упавшего от землетрясения, как надо полагать. Я вышел из экипажа, заглянул за каменную ограду и видел стену с двумя-тремя окнами да кучу щебня и кирпичей, заросших травой.
Мы въехали в город с другой стороны; там уж кое-где зажигали фонари: начинались сумерки. Китайские лавки сияли цветными огнями. В полумраке двигалась по тротуарам толпа гуляющих; по мостовой мчались коляски. Мы опять через мост поехали к крепости, но на мосту была такая теснота от экипажей, такая толкотня между пешеходами, что я ждал минут пять в линии колясок, пока можно было проехать. Наконец мы высвободились из толпы и мимо крепостной стены приехали на гласис и вмешались в ряды экипажей.
Проехав раза два по нем взад и вперед, я отправился в отель.
Но путешествие идет к концу: чувствую потребность от дальнего плавания полечиться — берегом. Еще несколько времени, неделя-другая, — и я ступлю на отечественный берег. Dahin! dahin! Но с вами увижусь нескоро: мне лежит путь через Сибирь, путь широкий, безопасный, удобный, но долгий, долгий! И притом Сибирь гостеприимна, Сибирь замечательна: можно ли проехать ее на курьерских, зажмуря глаза и уши? Предвижу, что мне придется писать вам не один раз и оттуда.
«Сохрани вас Боже! — закричал один бывалый человек, — жизнь проклянете! Я десять раз ездил по этой дороге и знаю этот путь как свои пять пальцев. И полверсты не проедете, бросите. Вообразите, грязь, брод; передняя лошадь ушла по пояс в воду, а задняя еще не сошла с пригорка, или наоборот. Не то так передняя вскакивает на мост, а задняя задерживает: вы-то в каком положении в это время? Между тем придется ехать по ущельям, по лесу, по тропинкам, где качка не пройдет. Мученье!»
«Сары, сары не забудьте купить!» — «Это еще что?» — «Сары — это якутские сапоги из конской кожи: в них сначала надо положить сена, а потом ногу, чтоб вода не прошла; иначе по здешним грязям не пройдете и не проедете. Да вот зайдите ко мне, я велю вам принести».
Еще проехали день и ночевали в юрте у подошвы Джукджура.
Мы ехали горными тропинками, мимо оврагов, к счастию окаймленных лесом, проехали вброд множество речек, горных ручьев и несколько раз Алдаму, потом углублялись в глушь лесов и подолгу ехали узенькими дорожками, пересекаемыми или горизонтально растущими сучьями, или до того грязными ямами, что лошадь и седок останавливаются в недоумении, как переехать или перескочить то или другое место.
Тоска сжимает сердце, когда проезжаешь эти немые пустыни. Спросил бы стоящие по сторонам горы, когда они и все окружающее их увидело свет; спросил бы что-нибудь, кого-нибудь, поговорил хоть бы с нашим проводником, якутом; сделаешь заученный по-якутски вопрос: «Кась бироста ям?» («Сколько верст до станции?»). Он и скажет, да не поймешь, или «гра-гра» ответит («далеко»), или «чугес» («скоро, тотчас»), и опять едешь целые часы молча.
Станция называется Маймакан. От нее двадцать две версты до станции Иктенда. Сейчас едем. На горах не оттаял вчерашний снег; ветер дует осенний; небо скучное, мрачное; речка потеряла веселый вид и опечалилась, как печалится вдруг резвое и милое дитя. Пошли опять то горы, то просеки, острова и долины. До Иктенды проехали в темноте, лежа в каюте, со свечкой, и ничего не видали. От холода коченели ноги.
От Иктенды двадцать восемь верст до Терпильской и столько же до Цепандинской станции, куда мы и прибыли часу в осьмом утра, проехав эти 56 верст в совершенной темноте и во сне. Погода все одна и та же, холодная, мрачная. Цепандинская станция состоит из бедной юрты без окон. Здесь, кажется, зимой не бывает станции, и оттого плоха и юрта, а может быть, живут тунгусы.
Желательно, чтоб все проезжие по мере сил поддерживали эту надежду.
Цитаты из русской классики со словом «проеду»
Синонимы к слову «проеду»
Предложения со словом «проехать»
- – Почему? Правда, они устали, но могут проехать ещё несколько миль.
- Подъезд к аэродрому обычно сделан таким, чтобы могла проехать легковая машина. Соответственно, автомобиль повышенной проходимости для поездки не обязателен.
- Но даже при столь незначительной скорости обычный легковой автомобиль, водитель которого ничего не нарушил, до момента полной остановки машины проедет от 4 до 10 м.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «проехать»
Значение слова «проеду»
прое́ду, -сь, дешь, ся. Буд. вр. от проехать, -ся. (Толковый словарь Ушакова)
Отправить комментарий
Значение слова «проеду»
прое́ду, -сь, дешь, ся. Буд. вр. от проехать, -ся.
Все значения слова «проеду»Предложения со словом «проехать»
– Почему? Правда, они устали, но могут проехать ещё несколько миль.
Подъезд к аэродрому обычно сделан таким, чтобы могла проехать легковая машина. Соответственно, автомобиль повышенной проходимости для поездки не обязателен.
Но даже при столь незначительной скорости обычный легковой автомобиль, водитель которого ничего не нарушил, до момента полной остановки машины проедет от 4 до 10 м.
- (все предложения)
Синонимы к слову «проеду»
- железнодорожный переезд
- прибавить газа
- рукой подать
- обратный путь
- предназначены для езды
- (ещё синонимы...)